Л. - [2]
ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ
Л.
Приходил человек, в руках бумага и ничего кроме бумаги.
НАТАЛЬЯ
Новости о Серёже?
Л.
О нём ничего нет.
НАТАЛЬЯ
Что же ты не находишь места?
Л.
Вот что, милая. Вот что. Иду я мимо виноградника. Работает старик, усы до земли. Охает. Что ты, спрашиваю? Сердце болит. Почему болит? Да хозяин. Что, бьёт? Нет, дочь насилует. Свою? Нет, мою. А чего хочешь, спрашиваю? Да есть одна мечта, говорит. Ну же, спрашиваю. Штаны новые, говорит! С бляхой!
НАТАЛЬЯ
Как по-французски бляха?
Л.
Ну а самая, спрашиваю, большая мечта? Так, чтоб не на задницу, а повыше? Да есть одна, говорит. Трактор хочу, говорит!.. Сволочи. Ненавижу Францию.
НАТАЛЬЯ
Не худшее место мира. Не ссылка. Не тюрьма.
Л.
Ссылка. Тюрьма. Вытяни руку — ткнёшься в кирпич. Хода нет.
НАТАЛЬЯ
Суази-сур-Эколь, Шайи-ан-Бьер, Буа-ле-Руа.
Л.
Тюрьма народов. Добро пожаловать. Здесь никто не знает, как по-французски бляха. Знают только простые слова: есть, спать, Бог, ещё, сдохни. Наступает чужая речь. Крестьянину-французу зазорно копаться в навозе, пусть это делают грязные испанцы, нищие итальянцы, тупые поляки. Сам-то он гражданин чистенький, полноценный. Сам-то он наденет новые сине-бело-красные штаны, с бляхой, и будет нюхать ягоды солнца, он забыл, из чего растёт лоза.
НАТАЛЬЯ
Баланкур-сюр-Эссон, Понтьерри-Сен-Фаржо, Ле-Шато-де-Дам.
Л.
А лоза-то растёт из говна и трупов. Французский крестьянин выпил столько вина, выдавленного из говна и трупов, что всё забыл. Всё забыл. Он твёрдо помнит лишь господина Рено. Потому что господин Рено продаёт ему тракторы. Вот скоплю стопку франков со словами «свобода, равенство, братство» и куплю трактор. Свободой, равенством и братством расплачусь за новенький трактор господина Рено.
НАТАЛЬЯ
Красиво. Не забудь это записать.
Л.
Пустое. Но лозе, чтоб расти, нужно новое говно и трупы — и вот однажды господин Рено покроет тракторы бронёй, и это будут танки. А господин Даймлер покроет бронёй свою продукцию, по ту сторону.
НАТАЛЬЯ
И это запиши.
Л.
Гром грянет, выйдет солнце, я куплю утреннюю газету, а крестьянин покатится по горам, по лесам на бронированном тракторе господина Рено во славу господина Рено, и он будет весело петь, что броня господина Рено крепка, и она крепка, очень крепка, но не крепче снаряда из пушки господина Даймлера. Я вижу горы и леса, изрытые машинами и равномерно покрытые горящими и догорающими людьми, и будет много чужой речи — такая и сякая, и эдакая — потому что перед смертью человек очень разговорчив, все люди.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Пауза.
Л.
Впрочем, Лев Троцкий не скажет этих слов и записаны они не будут. Поняла, Наташа? Прохожий имеет право на отчаяние, писатель — нет. Шум в голове. Скоро ликвидация.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Скоро ликвидация.
Л.
Вот за это крестьяне и прозвали меня идиотом. Ходит, высматривает, злится чего-то. Бессмысленный старик. Над поляками не смеётся, тракторы не продаёт. Я им злость продаю, да только не покупают.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Пауза.
Л.
И у меня были силы всё изменить. Выбросить к чёрту все штаны и тракторы мира. Всё повернуть заново. Сломать эту землю и сделать новую.
НАТАЛЬЯ
Землю без смерти?
Л.
Хотя бы без господина Рено. Вот закрою глаза и не увижу лица нашего сына. Но эти поля и людей в огне я вижу чётко.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Вижу. Чётко.
НАТАЛЬЯ
Новости о Серёже?
Л.
О нём ничего нет. Где ошибся? Ошибки не было. Или — или. Так или сяк. Жить без границ. Границы, выложенные трупами. И всё-таки этот порядок подкопал себя безнадёжно. Он рухнет со смрадом.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Подкопал себя безнадёжно. Рухнет со смрадом.
Л.
Вот это надо записать.
НАТАЛЬЯ
Запиши.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Так и запишем.
Л.
Пустое. Повторы. Мало мяса. Я — говорил: приказываю идти и умереть свободными — и люди шли умирать свободными. Говорил: класс угнетателей обречён погибнуть — и мир распадался под ударами моих армий. Почему слова больше не работают?
НАТАЛЬЯ
Здесь работают другие слова: солнце, гулять, трава, Париж, люблю. Зачем ты жив? Пиши. Жив, чтобы писать. Мир сломают и без тебя. Завтра. А ты ешь еду, держи меня за руку и пиши. Сегодня. Сейчас.
Л.
Шум в голове, лёд в глазах, чужая речь, нет никаких других, нет никакого сегодня, руки увязли во вчера, и я не могу писать. А без меня — не будет никакого завтра. Без меня не будет никакого завтра. Без меня не будет никакого завтра.
НАТАЛЬЯ
Брось. Подожди. Вот что. Сказка! Знаешь, как появился виноград?
Л.
Виноград?
НАТАЛЬЯ
Подожди. Отдыхай. Требую, чтоб ты отдыхал. Смотри на солнце, щурься. Трогай мою руку. Слушай птиц.
Л.
Птиц?
НАТАЛЬЯ
Виноград. Знаешь, как он появился? Собака родила кусок дерева.
Л.
Откуда это?
НАТАЛЬЯ
Из книг. Оресфей, сын Девкалиона, сына Прометея жил себе и жил. Вот как мы. И остался он один. Вот как мы. Он завёл собаку. Вот как нашу. И она родила кусок дерева.
БУМАЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Хорошо было твоим грекам: крепко знали, где напортачили, и погибали, не сходя с места.
НАТАЛЬЯ
И вот Оресфей, сын Девкалиона, сына Прометея в яму закопал этого собачьего сына, и вырос виноград.
Л.
Новости о Серёже?
НАТАЛЬЯ
О нём ничего нет.
Л.
Суази-сур-Эколь, Шайи-ан-Бьер, Буа-ле-Руа.
НАТАЛЬЯ
Баланкур-сюр-Эссон, Понтьерри-Сен-Фаржо, Ле-Шато-де-Дам. Путешествия позади, мы обречены на Францию, и о Серёже ничего нет.
Сборник рассказов «Сказки для бедных» был отмечен престижной премией «Дебют» в номинации «Малая проза».
Евгений Бабушкин (р. 1983) – лауреат премий «Дебют», «Звёздный билет» и премии Дмитрия Горчева за короткую прозу, автор книги «Библия бедных». Критики говорят, что он «нашёл язык для настоящего ужаса», что его «завораживает трагедия существования». А Бабушкин говорит, что просто любит делать красивые вещи. «Пьяные птицы, весёлые волки» – это сказки, притчи и пьесы о современных чудаках: они незаметно живут рядом с нами и в нас самих. Закоулки Москвы и проспекты Берлина, паршивые отели и заброшенные деревни – в этом мире, кажется, нет ничего чудесного.
О чем шушукаются беженцы? Как в Сочи варят суп из воробья? Какое мороженое едят миллиардеры? Как это началось и когда закончится? В «Библии бедных» литература точна, как журналистика, а журналистика красива, как литература. «Новый завет» – репортажи из самых опасных и необычных мест. «Ветхий завет» – поэтичные рассказы про зубодробительную повседневность. «Апокрифы» – наша история, вывернутая наизнанку.Евгений Бабушкин – лауреат премии «Дебют» и премии Горчева, самый многообещающий рассказчик своего поколения – написал первую книгу.
«Сегодня мы живы» – книга о Второй мировой войне, о Холокосте, о том, как война калечит, коверкает человеческие судьбы. Но самое главное – это книга о любви, о том иррациональном чувстве, которое заставило немецкого солдата Матиаса, идеальную машину для убийств, полюбить всем сердцем еврейскую девочку.Он вел ее на расстрел и понял, что не сможет в нее выстрелить. Они больше не немец и еврейка. Они – просто люди, которые нуждаются друг в друге. И отныне он будет ее защищать от всего мира и выберется из таких передряг, из которых не выбрался бы никто другой.
Михейкина Людмила Сергеевна родилась в 1955 г. в Минске. Окончила Белорусский государственный институт народного хозяйства им. В. В. Куйбышева. Автор книги повестей и рассказов «Дорогами любви», романа «Неизведанное тепло» и поэтического сборника «Такая большая короткая жизнь». Живет в Минске.Из «Наш Современник», № 11 2015.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Якову Фрейдину повезло – у него было две жизни. Первую он прожил в СССР, откуда уехал в 1977 году, а свою вторую жизнь он живёт в США, на берегу Тихого Океана в тёплом и красивом городе Сан Диего, что у мексиканской границы.В первой жизни автор занимался многими вещами: выучился на радио-инженера и получил степень кандидата наук, разрабатывал медицинские приборы, снимал кино как режиссёр и кинооператор, играл в театре, баловался в КВН, строил цвето-музыкальные установки и давал на них концерты, снимал кино-репортажи для ТВ.Во второй жизни он работал исследователем в университете, основал несколько компаний, изобрёл много полезных вещей и получил на них 60 патентов, написал две книги по-английски и множество рассказов по-русски.По его учебнику студенты во многих университетах изучают датчики.
В своей книге автор касается широкого круга тем и проблем: он говорит о смысле жизни и нравственных дилеммах, о своей еврейской семье, о детях и родителях, о поэзии и КВН, о третьей и четвертой технологических революциях, о власти и проблеме социального неравенства, о прелести и вреде пищи и о многом другом.
Герои повести «Седьмая жена поэта Есенина» не только поэты Блок, Ахматова, Маяковский, Есенин, но и деятели НКВД вроде Ягоды, Берии и других. Однако рассказывает о них не литературовед, а пациентка психиатрической больницы. Ее не смущает, что поручик Лермонтов попадает в плен к двадцати шести Бакинским комиссарам, для нее важнее показать, что великий поэт никогда не станет писать по заказу властей. Героиня повести уверена, что никакой правитель не может дать поэту больше, чем он получил от Бога. Она может позволить себе свести и поссорить жену Достоевского и подругу Маяковского, но не может солгать в главном: поэты и юродивые смотрят на мир другими глазами и замечают то, чего не хотят видеть «нормальные» люди…Во второй части книги представлен цикл рассказов о поэтах-самоубийцах и поэтах, загубленных обществом.