Кыргызстан и Украина. Общее и особенное в развитии политических структур - [13]

Однако уже в середине 70-х – начале 80-х годов ситуация изменилась. Введя жесткий режим экономии, ресурсо- и энергосберегающие технологии, развитые страны мира смогли значительно сократить импорт нефти, газа, сырья, что отрицательно сказалось на экспорте СССР. К тому же добывать природные ресурсы становилось все труднее, требовались значительные капиталовложения. Поток нефтедолларов иссякал. Колоссальные энергетические ресурсы СССР того периода не были использованы ни в стратегическом плане, ни в плане создания ресурсной резервной базы на будущее, в том числе и финансовых, золотовалютных накоплений. Они не были использованы для технологического прорыва, а преимущественно шли в экономике на «латание дыр» – предоставление дотаций убыточным отраслям экономики, таким, как угольная промышленность, металлургия, сельское хозяйство.

Что же касается собственно промышленной продукции, то она в силу научной и технологической отсталости оставалась неконкурентоспособной на мировых рынках. Энергетическая обеспеченность 70-х годов породила уверенность в неиссякаемости природных ресурсов и во многом снимала потребность развития новых технологий сберегающего цикла. Внутренняя мотивация на технологический прогресс, по крайней мере в гражданских отраслях экономики, никак не проявлялась. Продукция советской промышленности оставалась энерго- и материалоемкой, что повышало ее стоимость. За последние 25 лет фондоотдача в промышленности не только не росла, но снизилась в полтора раза.

В глубоком кризисе находилось сельское хозяйство, оно в течение уже нескольких десятилетий не могло полностью удовлетворить потребности страны в сырье и продовольствии, СССР вынужден был все увеличивать импорт зерна, мяса, масла и др., что требовало валюты. После 1965 г. в сельское хозяйство было направлено около 1 трлн. рублей, но были использованы они крайне неэффективно, сельское хозяйство оставалось экстенсивным и деградировало, за 25 лет фондоотдача в сельском хозяйстве снизилась в три раза, парк бездействующего сельскохозяйственного оборудования превышал все возможные пределы. Например, при потребности 650 тыс. комбайнов фактически имелось 1 млн. При этом затраты на их ремонт в 5–6 раз превышали первоначальную стоимость. Вообще весь парк сельскохозяйственной техники был крайне изношен, поэтому в ремонтных службах круглый год содержалось около 30 млн. рабочих и специалистов (для сравнения: в США в ремонтных сельскохозяйственных службах было 3–4 млн. человек).

Кризисные явления в экономике порождали огромные трудности в кредитно-финансовой сфере. В 70—80-е годы бюджет страны оставался дефицитным. Несбалансированный и неудовлетворенный спрос населения на товары составлял 70 млрд. рублей, а это пятая часть годового товарооборота. Убытки предприятий достигали 12 млрд. рублей, что составляло третью часть дефицита бюджета или третью часть стоимости жилищного строительства страны.

А расходы на гонку вооружений, содержание армии, чрезмерно раздутых карательных органов, на поддержку т. н.

дружественных режимов и коммунистического движения во всем мире, на войну в Афганистане, развязанную в 1979 г., продолжали расти.

Все вышесказанное приводило к обострению ситуации в народном хозяйстве, которое несмотря на некоторые робкие попытки реформ оказалось неспособным преодолеть возникшие трудности, обнаруживало стойкие тенденции к снижению темпов роста, застою. В СССР назревал глубокий экономический кризис.

Кризисные явления в экономике отрицательно сказывались на материальном положении населения. Средний душевой доход составлял 75 рублей в месяц, его имели около 40 млн. человек; для 10 млн. этот показатель не достигал и 50 рублей. 15 процентов населения страны имели средний душевой доход еще ниже этого уровня и по всем общепризнанным в мире показателям жили за чертой бедности.

Все это приводило к тому, что все меньше людей верило в миф о «реальном социализме»[42].

Стабильность политической обстановки в стране в течение многих десятилетий обуславливалась всесилием КПСС, единством идеологии, которая с все возрастающей настойчивостью навязывалась всему обществу, безграничной властью КГБ, ведшим антигуманную и жестокую борьбу с любыми проявлениями инакомыслия.

Все это, по убеждению высшего политического руководства страны, обеспечивало монолитность советского народа, его сплоченность вокруг КПСС.

Однако в данном случае желаемое выдавалось за действительное, монолитность была зыбкой, кажущейся. Несмотря на жесткие условия тоталитаризма и разгул политического сыска, в обществе подспудно нарастал протест, накапливалось недовольство существующим режимом.

Подъем гражданского самосознания начался в годы «хрущевской оттепели» (в конце 50-х – начале 60-х гг.) В это время в Западной Украине возникло несколько нелегальных групп и организаций – Объединенная партия освобождения Украины, Украинский рабоче-крестьянский союз, украинский национальный комитет[43]. Одни из них предполагали мирным, другие – вооруженным путем добиваться независимости Украины. В начале 70-х гг. в Украине уже действовали, по подсчетам некоторых историков, десятки диссидентских групп, насчитывающие более тысячи человек