Квартира на двоих - [38]
Выхожу из ступора и встряхиваюсь. Разумеется, надо ответить. Это Ричи, больше некому. Бросаюсь из спальни, крепко придерживая полотенце на поясе, и нахожу телефон на буфете под кучей шапок от мистера Прайора; снимаю трубку и несусь обратно в спальню.
Я: Привет!
Ричи: Что случилось?
Испускаю стон.
Ричи, настораживаясь: Что стряслось?
Я: Нет-нет, все хорошо. Просто увидел Тиффи…
Ричи, повеселев: Да ну! И как? Ничего?
Снова стон.
Ричи: Да! Я так и знал!
Я: А не должна быть! Кей говорила… Я думал, что нет!
Ричи: Она чем-то похожа на Кей?
Я: В смысле?
Ричи: Кей считает красивыми только тех, кто похож на нее.
Морщусь, но понимаю, о чем он. Из головы не идет образ Тиффи: взлохмаченные со сна рыжие волосы, светло-коричневые веснушки на бледной коже, присыпавшие, точно пыльца, руки и грудь, красный кружевной лифчик, возмутительно идеальная грудь.
А-а-а-а-а…
Ричи: Где она сейчас?
Я: В душе.
Ричи: А ты?
Я: Прячусь в спальне.
Пауза.
Ричи: Ты, надеюсь, понимаешь, что она сейчас туда придет?
Я: Черт!
Резко выпрямляюсь. Судорожно ищу одежду. Повсюду только вещи Тиффи. На полу – платье с расстегнутой молнией.
Я: Погоди, надо одеться.
Ричи: Постой, что?
Кладу трубку на кровать, натягиваю трусы и спортивные штаны. С ужасом понимаю, что при этом отклячиваюсь задом к двери. Нахожу старую майку, напяливаю и выдыхаю.
Я: Так, хорошо. Наверное, лучше в кухне? Туда точно не заглянет. А потом пересижу в ванной, пока не уйдет.
Ричи: Что, черт возьми, произошло? Почему ты голый? Вы трахались, братец?
Я: Нет!
Ричи: Спокойно, спокойно. Вопрос вполне логичный.
Бегу на кухню и забиваюсь за холодильник.
Я: Столкнулись в ванной.
Ричи смеется утробным смешком, от которого я невольно улыбаюсь.
Ричи: Голая?
Снова стон.
Я: Почти. А я – совсем!
Смех Ричи становится громче.
Ричи: Спасибо, старик, порадовал! Так в чем она была? В полотенце?
Я: В белье.
На сей раз стонет Ричи.
Ричи: И как?
Я: Я не стану это обсуждать!
Ричи: Аргумент принят. Она тебя слышит?
Замолкаю. Напрягаю слух.
А-а-а-а-а…
Я, свистящим шепотом: Выключила душ!
Ричи: Ты разве не хочешь увидеть, как она выйдет в полотенце? Может, вернуться в спальню? Вряд ли она подумает, что ты нарочно. Не скажи я тебе, ты бы так там и сидел. Столкнетесь еще разок, и кто знает…
Я: Я не буду подкарауливать бедную девушку! И так уже – голый мужик в душе! Наверное, до смерти перепугалась.
Ричи: Было похоже, что она перепугалась?
Вспоминаю. Было похоже, что она… А-а-а-а-а… Эта кожа. Большие голубые глаза, веснушки на носу, легкий вздох, когда я протискивался к двери.
Ричи: Тебе надо с ней поговорить.
Открывается дверь ванной.
Я: Черт!
Забиваюсь еще дальше за холодильник, потом, когда все стихло, выглядываю. Тиффи в мою сторону не смотрит. Завернута в полотенце под самые подмышки, длинные волосы потемнели от воды, на спину капает вода.
Исчезает в спальне.
Выдыхаю.
Я: Она в спальне. Перебегу в ванную.
Ричи: Просто уйди, если боишься.
Я: Тогда я не смогу с тобой разговаривать! Я без тебя чокнусь, Ричи!
Чувствую, что он улыбается.
Ричи: Ты что-то недоговариваешь, а? Нет, дай сам угадаю. Ты немножко… среагировал?..
Издаю громкий унизительный стон. Ричи умирает со смеху.
Я: Она вдруг раз – и появилась! Я не был готов! Я несколько недель без секса!
Ричи, истерически хохоча: Ох, Лео! Она заметила, как думаешь?
Я: Нет. Точно нет. Нет!
Ричи: Значит, заметила!
Я: Нет! Ужас!
Запираюсь в ванной, опускаю крышку унитаза и сажусь.
Пялюсь на ноги. Сердце бешено колотится.
Ричи: Мне пора.
Я: Нет! Не уходи! Что мне делать?
Ричи: А что ты хочешь?
Я: Убежать!
Ричи: Да ладно, Лео! Успокойся.
Я: Кошмар! Мы живем в одной квартире. Я не могу расхаживать перед соседкой с эрекцией! Это… это… неприлично! Может быть даже уголовно наказуемо!
Ричи: Тогда мне точно место в тюрьме! Успокойся, брат. Не паникуй. Сам сказал, вы с Кей расстались несколько недель назад, а до этого долго не спали…
Я: Ты откуда знаешь?
Ричи: Ладно тебе – очевидно же.
Я: Ты нас вместе не видел несколько месяцев!
Ричи: Просто хочу сказать, что ничего такого не произошло. Ты увидел голую цыпу и начал думать другой головой… Эй, еще минута…
Вздыхает.
Ричи: Мне пора. Расслабься. Она ничего не видела, все хорошо, успокойся.
Вешает трубку.
29. Тиффи
Рейчел возбужденно подпрыгивает.
– Шутишь! Нет, ты шутишь! Невероятно! У него встал?
Я со стоном тру виски, как делают в фильмах уставшие люди, и надеюсь, что полегчает. Ни фига. И как только Рейчел сейчас веселится? Вчера пила наравне со мной.
– Не смешно. И я сказала «кажется». Я не уверена.
– О, я тебя умоляю! Ты не настолько вышла из строя, чтобы забыть, как это выглядит. Трое мужчин за ночь! Мечта!
Игнорирую последнюю фразу. К счастью, главного редактора только позабавило мое опоздание, однако работы не уменьшилось.
– Перестань притворяться, что вычитываешь верстку, – требует Рейчел. – Нам нужен план действий!
– Зачем?
– Решить, что теперь делать: звонить отшельнику Кену, выпить с Джастином или прыгнуть в душ к Леону.
– Я пошла к себе! – Хватаю распечатку. – Не очень продуктивное совещание!
Она напевает мне вслед «Пожирательницу мужчин» Нелли Фуртадо.
Впрочем, по поводу плана Рейчел права. Надо разобраться, что, черт возьми, делать с Леоном. Если мы в ближайшее время не поговорим, есть серьезный риск, что утреннее происшествие все испортит – никаких больше записок, угощений, только стыд и болезненное молчание. А стыд как плесень: если запустить, весь дом ей покроется и провоняет.
Лина живет в Лондоне насыщенной жизнью: у нее отличные друзья, перспективная работа и прекрасные отношения, а еще панические атаки и нервный срыв. Ее бабушке Эйлин надоело чувствовать себя деревенской старушкой, она рассталась с мужем и готова к новым приключениям – вот только в йоркширской глуши не так много подходящих кавалеров. Устав от своих жизней, они решают на два месяца поменяться местами: пока Эйлин будет жить в Лондоне и искать любовь, Лина сможет отдохнуть в деревенской идиллии. Но все куда сложнее, чем они ожидали.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.