Квантовая теория недопоцелуев - [12]

Дилетант.

ЭВИ

На следующее утро во время йоги я понимаю, как решить задачку для «Фронтира» с помощью математики. Приняв душ и переодевшись, я принимаюсь за работу. Хотя и теряю энтузиазм, когда Калеб пишет, что у них рухнул браузер и до завтра мы с ним не встретимся. Я стараюсь не паниковать. У нас две недели.

Чтобы закончить, мне нужны ссылки на алгебру Клиффорда и, возможно, топологию. И я иду в университетскую библиотеку взять там книг и перехватить сэндвич в кафе.

Спускаясь по библиотечной лестнице с горой книг, я удивляюсь, видя Лео: он целится фотокамерой в кроны деревьев. Он стоит неподвижно. Я знаю, что могу так сконцентрироваться, но в целом – только на математике.

Когда Лео наконец опускает камеру, он замечает меня и так явно радуется, что я даже не смущаюсь, что он увидел, как я за ним наблюдаю.

– Понести твои книги? – иронично улыбается он.

– У тебя и так куча всего. – Я указываю на его фотоаппарат на шее и рюкзак на плечах.

– Зато руки свободны.

Он осторожно убирает камеру в чехол и засовывает в рюкзак, и я позволяю ему взять половину книг; слежу за руками, пока он берет их поудобнее. Лео как-то так на меня смотрит, что я замечаю те части тела, о которых я раньше не думала: запястья, ключицы и плечи. Очень странно.

Лео смотрит на верхнюю книгу.

– «Контрпримеры топологии»? Я думал, в этом семестре по математике – комбинаторный анализ.

Я поднимаю брови. Обычно те, кто не ходит на математику, редко обращают внимание на наше расписание.

– Я спрашивал, когда только поступал, – объясняет Лео. – Пытался решить, что брать вторичной дисциплиной: кодинг или математику. – Тут он бросает на меня взгляд искоса. – К сожалению, я сделал неверный выбор.

Это из-за меня, что ли? Мне нужна Бекс.

– Это для параллельного проекта, – говорю я, чтобы остаться в своей стихии.

– Для «Фронтира»?

Я киваю и спрашиваю:

– А ты что-нибудь подашь?

– Я работаю с многообразиями.

Это 3D-модели, с помощью которых можно описывать форму потенциальных вселенных в числе всего прочего. Он рассказывает о задаче, которую себе наметил. В целом это хорошая тема для «Фронтира», золотая жила между математикой и физикой. Но Лео не описывает ничего особенно оригинального. Может, специально? Если да – не могу его винить, ведь когда он просит меня рассказать о своей работе, я поступаю точно так же.

– А что ты снимал? – спрашиваю я. Вдруг это как-то связано с его проектом?

– Просто фотографировал. Это мое хобби. Я еще привыкаю к местному свету. В Луизиане совсем не такой.

Упоминание о Луизиане наводит меня на мысль, которая давно крутилась в голове.

– А почему у тебя почти нет акцента? Или это грубый вопрос? Я не всегда…

Я замолкаю, не зная, как закончить предложение.

Лео смеется.

– Ничего страшного. Моя мама выросла в Огайо, так что говорю я почти всегда так. Но мне нравится фраза «эй, народ». Очень удобно.

– Мне нравится, как ты ее произносишь, – говорю я ему, и он улыбается так, что мне кажется, будто я призналась в чем-то большем.

Мы уже дошли до Ньютона и останавливаемся на втором этаже общежития, чтобы он вернул мне книги.

– Спасибо тебе, – говорю я. – Без твоей помощи я бы, наверное, не справилась.

– Я думал, тебе Калеб тяжести таскает.

– Он многозадачен. Но мы не все время проводим вместе.

– Приятно знать, – отвечает Лео с таинственной улыбкой и выходит за дверь.

Зайдя в комнату, я пишу Бекс, чтобы она меня нашла, но ей нужно еще пару часов провести в лаборатории. У биологов и химиков практика по понедельникам.

Когда она приходит, я уже по уши в работе. Увидев мои книги, груды бумажных листков и новые заметки на доске, Бекс понимает, что я сейчас в состоянии «математической фуги», как она это называет, и, пока работаю, не смогу отвлекаться ни на что другое. Бекс – моя лучшая в мире подруга, поэтому приносит мне ужин (жареный сыр), нарушая все правила, и оставляет в покое, не сказав и трех слов.

Я прихожу в себя только к вечеру субботы. У меня есть уравнения и эскиз модели. Завтра попрошу Калеба поработать над программой.

Я пишу Бекс: «У тебя утром будет на меня время?»

Она отвечает: «Конечно, хотя еще домашку надо делать. Может, пойдем в книжный?»

«Отлично».

После завтрака мы берем рюкзаки и едем в центр. Добираемся довольно рано, поэтому занимаем столик у розетки и раскладываем вещи.

– Ну что? – спрашивает она, рисуя соломинкой по пенке латте. – В чем дело?

Я не совсем уверена, как начать этот разговор. Родители Бекс не позволяют ей ни с кем встречаться, а я… ну… я такая, как есть, и для меня это в новинку.

В конце концов Бекс, привыкшая меня выручать, спрашивает:

– Это насчет Лео?

– Анита сказала, что мне надо заводить больше друзей. Помимо тебя и Калеба. Я думала, что этим и занимаюсь, но, кажется, Лео хочет чего-то другого.

– Да, – говорит Бекс. – Хочет. Ну а что ты?

Я потягиваю чай и думаю над вопросом. Бекс ждет. Мы с ней дружим еще и поэтому.

Пусть я никогда особо об этом не думала, но всегда смутно предполагала, что однажды кого-нибудь встречу. Например, когда поступлю в колледж или закончу образование. И тогда поступлю так, как поступают все люди: влюблюсь, выйду замуж, рожу детей. Но я никогда не думала, что с мальчиками надо будет чем-то заниматься, пока я не готова ко всему этому.