Кушанское царство - [37]

Шрифт
Интервал

А еще в этих двух историях, в описаниях царств периода Суй в «Повествовании о западном крае», есть сведения о взаиморасположении их по странам света с соседями, о расстояниях между ними и в ряде случаев о расстоянии до них от Гуачжоу, как тогда назывался Дуньхуан. По этим данным оказалось возможным определить точную последовательность расположения царств по Великому караванному пути от Шулэ на запад и место царства Хэ/Гуйшуанни среди них. Сумма расстояний между соседними царствами в их последовательности расположения на данном пути до Хэ точно совпала с указанным в его описании расстоянием до него от Гуачжоу — 6750 ли.

Так как тогда от Гуачжоу до Шулэ было 4600 ли (БШ, гл. 102, с. 3219), то оказывается, что от Шулэ до Хэ/Гуйшуанни было 2150 ли (1131 км).

Теперь сопоставим определенные нами расстояния от Шулэ: по «Хань шу» до владения Гуйшуан-сихоу I в. до н. э. было 1252 км; по «Вэй шу» до идентифицированного с ним царства V в. Цянь-дунь — 1215 км, по «Бэй ши», до царства Хэ/Гуйшуанни VII–VIII вв. — 1131 км.

Как видим, расстояние от Шулэ до царства Хэ/Гуйшуанни VII в. меньше расстояния от Шулэ до владения Гуйшуан-сихоу I в. до н. э. всего на 121 км. Это вполне объясняется тем, что путь более чем в тысячу километров за семь-восемь веков сократился на 10 %. Поэтому вряд ли можно усомниться в том, что столица царства Хэ/Гуйшуанни находилась практически на том же месте, где и город-ставка Гуйшуан-сихоу.

В целом же анализ данных «Бэй ши» и «Синь Тан шу» о царстве Хэ/Гуйшуанни показал, что оно, точнее — столица его, находилась на южном берегу р. Нами (Сырдарьи) на Великом караванном пути из Китая на запад, там же, где в I в. до н. э. был город-ставка Гуйшуан-сихоу.

В результате проведенного исследования выяснилось по согласующимся данным «Хань шу» и «Вэй шу», что владения первых четырех юэчжийских сихоу и идентифицированные с ними царства V в. лежали друг за другом к западу от Давань (Ферганы) по одному и тому же караванному пути, а по данным «Бэй ши» и «Синь Тан шу», царство Хэ/Гуйшуанни находилось на южном берегу Сырдарьи, т. е. точно на Великом караванном пути из Китая на запад, и там же, где в I в. до н. э. был город-ставка Гуйшуан-сихоу и идентифицированное с ним царство Цяньдунь V в. Все это дает основание считать, что города-ставки близлежавших владений трех других сихоу находились на этом же пути. А город-ставка пятого сихоу Гаофу, согласно точным данным «Вэй шу» о царстве Яньфоцзе, идентифицированном с владением Гаофу, располагался на караванном пути, отходящем от него на юг у ставки четвертого сихоу.

Теперь, чтобы до конца решить вопрос о локализации владений и городов-ставок пяти юэчжийских сихоу, необходимо хотя бы примерно определить, в районе каких современных городов находились на Великом караванном пути ставки первых четырех сихоу и на каком из двух отходящих от него на юг караванных путей лежала ставка пятого сихоу.

Имеющиеся в нашем распоряжении сведения позволяют сделать это только следующим образом. Сначала выясним, на сколько примерно процентов в среднем сократилось расстояние по Великому караванному пути за две тысячи лет, с I в. до н. э. по настоящее время, когда по нему проложена автотрасса. Затем уменьшим указанные в «Хань шу» расстояния до городов-ставок на этот процент и по вычисленным таким образом расстояниям установим, в районе каких примерно современных городов на данном пути могли находиться города-ставки древних сихоу.

Определить же в среднем процент сокращения расстояний в результате постепенного спрямления путей можно, лишь сопоставив расстояние между двумя далеко отстоявшими друг от друга древними пунктами, которые точно идентифицированы с современными. По данным «Хань шу», на Великом караванном пути из Китая на запад только Шулэ точно идентифицируется с Кашгаром. Проведенное выше сопоставление расстояния I в. до н. э. от Шулэ до ставки Гуйшуан-сихоу у Бекабада с расстоянием VII в. н. э. от Шулэ до царства Хэ/Гуйшуанни показало, что оно сократилось к началу VII в. примерно на 10 %.

Но необходимо выяснить, насколько сократилось расстояние между ними с VII в. по настоящее время.

По данным «Бэй ши», из всех царств VII в., лежавших на Великом караванном пути, оказалось возможным идентифицировать, кроме Шулэ с Кашгаром, еще только царство Му с Чарджоу. Царство Му, последнее из описанных в ней по этому пути к западу от Шулэ, указано находившимся на р. Уху к юго-западу от царства Ань. Река Уху однозначно идентифицируется с Амударьей. Идентификация царства Му на р. Уху с г. Чарджоу, расположенном по этому пути у переправы через Амударью, обоснована в нашей прежней работе, в которой исследованы вопросы локализации всех царств, лежавших на данном пути от Шулэ до Му, по данным не только «Бэй ши» и «Синь Тан шу», но и «Записок о западном крае [периода] Великой Тан» Сюань-цзана, и отражена на представленных в книге схемах 5–7 (Боровкова, 1989, с. 125–127, 130–131).

По данным «Бэй ши», расстояние от Шулэ до Му составляло 3350 ли (1763 км). Но, как уже показано выше, расстояние от Шулэ (Кашгара) до столицы Давань г. Гуйшань (Оша) сократилось к VII в., когда бывшая Давань уже называлась Бохань, до 526 км и с тех пор до настоящего времени почти не изменилось. Поэтому исключим этот участок пути и определим соотношение расстояний между царствами VII в. Бохань (Ош) и Му (Чарджоу), равное 1236 км, и между нынешними городами Ош и Чарджоу по современной автотрассе, равное 989 км. Как видим, оно сократилось на 247 км или в среднем почти на 20 %.


Еще от автора Людмила Акимовна Боровкова
Восстание «красных войск» в Китае

Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.


Рекомендуем почитать
Русский фронт, 1914 – 1917 годы

Книга Л. В. Ланника воссоздает полотно событий, происходивших на Русском фронте Первой мировой войны. Автор не только подробно рассказывает о ходе военных действий в 1914–1917 гг., но и анализирует события, предшествующие войне и ставшие ее логичным следствием. Особенностью книги является взгляд на Русский фронт и войну в целом через призму всех его главных действующих лиц: трех императоров, трех армий, трех монархий и их подданных, для которых Великая Война в конце концов превратилась в гражданскую.


Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.)

Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.


Будущая война

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Грани военного таланта (об A. М. Василевском)

Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.


Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI веках

В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.


Белгород-Днестровский

Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.