Купчихи, дворянки, магнатки. Женщины-предпринимательницы в России XIX века - [40]

В 1830‐е годы продукция фабрики Поляковых приобрела большую известность и получила две медали за качество на мануфактурных выставках. В 1833 году Поляковы представили на выставке несколько видов тканей и готовых церковных облачений — в частности, «парчи разных узоров», ткани гроденапль, «фризе золотое» и «фризе серебряное», «глазет серебряный и разных цветов», «бархаты разных цветов и узоров», а также стихарь, ризы, епитрахиль, оларь.

Обозреватель состоявшейся в 1835 году в Москве выставки российских мануфактурных товаров А. Башуцкий писал:

В деле парчей, фризе и глазетов русские давно уже были известными производителями. С отдаленных еще времен, одежды наших бояр и царедворцев, роскошь в убранстве женском, великолепное облачение наших церковнослужителей, торговые сношения наши с Востоком, требования некоторых предметов азиатскими племенами, подвластными России, — вот причины, постепенно укоренявшие у нас эту производимость, достигшую ныне высокой степени совершенства.

Башуцкий отметил Поляковых среди лучших российских производителей особенно за «глазеты, несколько дорогие, но прекрасные по узорам и цветам» и особой легкости, богатые, но при этом «сотканные без швов, в один кусок, священнические ризы».

Впрочем, высокая стоимость производимой продукции объяснялась тем, что Поляковы использовали самое дорогое и высококачественное сырье — итальянский шелк-сырец (туринский и миланский, стоил вдвое дороже шемаханского и персидского), брусский шелк-сырец из Греции, английскую хлопчатобумажную пряжу. Серебряная плющёнка шла с лучших московских фабрик — от Алексеевых и Вишняковых.

Поляковы торговали шелковым товаром там же, в Китай-городе. Если Василий был целиком сосредоточен на фабричном производстве, то сбыт был заботой Прасковьи, распоряжавшейся всеми делами торговли. Были приобретены в собственность лавки в Китай-городе — пять на имя Прасковьи в Старом Суровском ряду (наиболее престижном месте продажи шелковых тканей в Китай-городе) и две в Старом и Новом Суровских рядах на имя Василия. Покупка этих дорогостоящих торговых помещений была свидетельством немалых прибылей семьи Поляковых. Кроме оптовой и розничной продажи в Москве, Поляковы много торговали на Нижегородской ярмарке, куда приезжали их клиенты из Сибири, с Кавказа, из Бухары и других среднеазиатских государств.

В ревизию 1834 года у Василия было уже трое детей: сын и две дочери. Семья Василия в 1840‐е годы продолжала жить в собственном двухэтажном каменном доме в Ипатьевском переулке, рядом с церковью Ипатия Чудотворца. Дом этот в 1842 году стоил весьма дорого — 16 тысяч рублей серебром.

В 1839 году Василий достиг высшей ступени признания своих заслуг как фабриканта, когда был удостоен звания мануфактур-советника. В 1840‐е годы Василий числился владельцем шелковой фабрики, два корпуса которой находились в Пресненской и Яузской частях в специально купленных домах. В 1843 году у Поляковых трудились 232 рабочих, основное оборудование состояло из 120 жаккардовых машин, было произведено продукции на 206 297 рублей серебром.

В период, когда Прасковья возглавляла предпринимательскую деятельность семьи, делу был дан хороший импульс. Сын Прасковьи оказался удачливым предпринимателем. В ревизию 1850 года Василий уже числился потомственным почетным гражданином — переход в эту сословную группу означал, что Поляковы состояли в 1‐й гильдии не менее десяти лет. Также Василий был награжден орденом. Старший сын Василия к ревизии 1850 года умер, но были еще три сына (Николай, Павел и Михаил, соответственно 14, 12 и 11 лет) и 16-летняя дочь Александра.

В 1853 году по неизвестным причинам Василий Поляков продал дом в Ипатьевском переулке и переселился в дом, ранее принадлежавший Прасковье и находившийся в Яузской части. Фабрика с 255 рабочими, принесшая в 1853 году доход в 321 810 рублей серебром, продолжала работать в доме Поляковых в Пресненской части. Известно, что в 1858 году Василий дал большой взнос на возобновление здания ранее сгоревшей церкви Николая Чудотворца «Красный звон» в Китай-городе; это пожертвование свидетельствовало о том, что деньги у него имелись и дела шли благополучно.

После смерти Прасковьи Василий успешно продолжал начатое матерью дело. Однако когда его не стало, сыновья потеряли интерес к семейному бизнесу. В 1869 году старший сын Василия Николай числился владельцем фабрики парчи и бархата в Пресненской части, но дело утратило прежний размах. Средний сын Павел, получив наследство от отца, вложил средства в недвижимость и в 1890 году числился владельцем трех домов в Арбатской части (отличавшейся высокой концентрацией дворян среди населения), хорошо зарабатывая на сдаче помещений в аренду.

И хотя внуки фактически не поддержали производство, начатое бабушкой и отцом, история династии показывает, что самоотверженные усилия Прасковьи Поляковой заложили хороший фундамент для стабильного существования семьи на целое столетие, вплоть до начала ХХ века.

Вера Алексеева Прабабушка Станиславского

Большую роль в русской культуре играет имя реформатора театра Константина Сергеевича Алексеева, известного под псевдонимом Станиславский. По своей настоящей фамилии он принадлежал к богатейшей московской купеческой семье Алексеевых. Фабрика Алексеевых по выработке золотых и серебряных «позументных, плющильных и канительных изделий», основанная в 1785 году, была одной из старейших в России. Весь XIX век она являлась крупнейшей в своей отрасли. Более пятидесяти лет руководство фабрикой находилось в руках прадеда и прабабки К. С. Станиславского — Семена (1746–1823) и Веры (1774–1849) Алексеевых. После смерти основателя дела Семена Алексеевича бразды правления перешли к его вдове Вере Михайловне. Она происходила из семьи купцов Вишняковых, владевших другой крупной московской серебро- и золотопрядильной фабрикой. Так что брак ее можно назвать династическим.