Культуры городов - [66]

Шрифт
Интервал

Эти рестораны связаны с искусством и туризмом, концепцией «качества жизни», которое город предлагает корпоративному чиновничеству и тем, кто пользуется счетами на представительские расходы, а также с образом города как культурной столицы. Рестораны постоянно обновляют меню и весьма восприимчивы к инвестициям: заведения, предлагающие последние новинки высокой кухни, порождают примерно те же ощущения ажиотажа, что и последние сведения с финансовых рынков, новый бестселлер или самая свежая новость из мира моды. Рестораны действительно стали общественными гостиными деловой и творческой элит символической экономики. И чем выше концентрация людей, обладающих счетом на представительские расходы, тем крепче материальная база для поддержания как высокой, так и новой кухни (см.: Brake 1988; Zukin 1991, глава 7).

Ресторан как объект культуры

Рестораны культурной столицы становятся местом встречи корпоративных покровителей искусств, руководителей культурной индустрии и собственно художников и артистов. Здесь обсуждают новые тенденции, обмениваются свежими слухами, заключают сделки. Работники ресторанов, и в особенности официанты, вместе с меню представляют и себя. Руководители культурной индустрии могут разглядеть в них потенциальных подчиненных или же проводников новых тенденций. Из того, как они говорят и одеваются, в значительной степени складывается атмосфера ресторана. Официанты – это не только фон для деловой встречи, они по-своему участвуют в производстве, обращении и потреблении символов. Стиль ресторана формируется совместными как прямыми, так и косвенными усилиями управляющих и официантов. Акцент и внешний вид официанта являются таким же отличительным признаком ресторана, как меню, ценовая категория и расположение.

Официанты – не единственные приманки ресторанов как мест, способствующих накоплению культурного капитала. Рестораны являются маркерами социального положения и прочих отличий. Когда вы идете в определенный ресторан в определенной компании или же занимаете «хороший» столик – все это показатели влияния и статуса как в городе, так и в индустрии. Клиентура, в свою очередь, устанавливает статус ресторана относительно других заведений. Ресторан, куда ходят представители элит, знаменитости или лидеры какой-либо индустрии, приобретает особый «гламурный» статус. Интерьер и экстерьер ресторанов также участвуют в создании визуального стиля города. Архитекторы и дизайнеры интерьеров, ресторанные консультанты и профильные журналы распространяют мировые тенденции, приспосабливая их к местным реалиям. Владельцы ресторанов готовы привести свое представление о заведении в соответствие с мнением таких агентов. Они даже готовы нанять журналиста ради усиления определенного образа. Ресторатор зачастую творчески совмещает роли человека искусства, предпринимателя и организатора общественных событий. Сам ресторан – это одновременно и театр, и представление. Он служит символической экономике и укрепляет ее.

В ресторанах удивительным образом сочетается мировая и местная культура. Они получают кулинарные рецепты и способы приготовления из других частей страны и мира и включают их в свое меню. Непривычные блюда они адаптируют к местным вкусам и моделям питания. «Мексиканская еда считается самой популярной этнической кухней, – написано в меню на вынос из кафе Fresco Tortillas, что на 42-й улице недалеко от моей работы. – С учетом этого, все наши блюда готовятся из свежих продуктов без применения искусственных и химических специй, глутамата натрия, свиного жира или консервантов». Более того, рестораны способны создавать географические кластеры, которые потом становятся такими районами, как Маленькая Италия или Чайнатаун. В Нью-Йорке весь мир представлен ресторанами.

Похожим образом рестораны комбинируют местную и глобальную рабочую силу, как и клиентуру. В сфере общепита трудятся как иммигранты, так и местные жители, чьи сети – социальные и экономические – влияют на стиль ресторана. В вопросах трудоустройства рестораны в Нью-Йорке и других крупных городах с большим количеством иммигрантов всегда придерживались достаточно «глобальной» политики. Однако резкий рост иммиграции в последние годы привлек внимание к тем ресторанам, где работают приезжие и в каких ресторанах трудятся те или иные этнические группы. Это привело к тому, что сами посетители ресторанов стали больше понимать о разделении труда как по социальному, так и по этническому признаку. В нью-йоркских гастрономических магазинах деликатесов старых чинных еврейских официантов сменили молодые женщины и выходцы из Латинской Америки, а сэндвичи делают мужчины-азиаты и латиноамериканцы. В кофейных барах, принадлежащих крупному гастрономическому магазину, барменами работают азиаты, а их помощниками – африканцы. В элегантных французских ресторанах официанты – европейцы или американцы, а помощники – мексиканцы или доминиканцы. Многие корейские владельцы точек быстрого питания нанимают мексиканцев.


Илл. 22. «Мы можем все»: китайские работники готовят мексиканские лепешки «такос» в заведении Fresco Tortillas. Фото Alex Vitale


Рекомендуем почитать
Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса

В работе проанализированы малоисследованные в нашей литературе социально-культурные концепции выдающегося немецкого философа, получившие названия «радикализации критического самосознания индивида», «просвещенной общественности», «коммуникативной радициональности», а также «теоретиколингвистическая» и «психоаналитическая» модели. Автором показано, что основной смысл социокультурных концепций Ю. Хабермаса состоит не только в критико-рефлексивном, но и конструктивном отношении к социальной реальности, развивающем просветительские традиции незавершенного проекта модерна.


Пьесы

Пьесы. Фантастические и прозаические.


Краткая история пьянства от каменного века до наших дней. Что, где, когда и по какому поводу

История нашего вида сложилась бы совсем по другому, если бы не счастливая генетическая мутация, которая позволила нашим организмам расщеплять алкоголь. С тех пор человек не расстается с бутылкой — тысячелетиями выпивка дарила людям радость и утешение, помогала разговаривать с богами и создавать культуру. «Краткая история пьянства» — это история давнего романа Homo sapiens с алкоголем. В каждой эпохе — от каменного века до времен сухого закона — мы найдем ответы на конкретные вопросы: что пили? сколько? кто и в каком составе? А главное — зачем и по какому поводу? Попутно мы познакомимся с шаманами неолита, превратившими спиртное в канал общения с предками, поприсутствуем на пирах древних греков и римлян и выясним, чем настоящие салуны Дикого Запада отличались от голливудских. Это история человечества в его самом счастливом состоянии — навеселе.


Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Монография, подготовленная в первой половине 1940-х годов известным советским историком Н. А. Воскресенским (1889–1948), публикуется впервые. В ней описаны все стадии законотворческого процесса в России первой четверти XVIII века. Подробно рассмотрены вопросы о субъекте законодательной инициативы, о круге должностных лиц и органов власти, привлекавшихся к выработке законопроектов, о масштабе и характере использования в законотворческой деятельности актов иностранного законодательства, о законосовещательной деятельности Правительствующего Сената.


Вторжение: Взгляд из России. Чехословакия, август 1968

Пражская весна – процесс демократизации общественной и политической жизни в Чехословакии – был с энтузиазмом поддержан большинством населения Чехословацкой социалистической республики. 21 августа этот процесс был прерван вторжением в ЧССР войск пяти стран Варшавского договора – СССР, ГДР, Польши, Румынии и Венгрии. В советских средствах массовой информации вторжение преподносилось как акт «братской помощи» народам Чехословакии, единодушно одобряемый всем советским народом. Чешский журналист Йозеф Паздерка поставил своей целью выяснить, как в действительности воспринимались в СССР события августа 1968-го.


Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.


Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике (сборник)

Книга стала итогом ряда междисциплинарных исследований, объединенных концепцией «собственной логики городов», которая предлагает альтернативу устоявшейся традиции рассматривать город преимущественно как зеркало социальных процессов. «Собственная логика городов» – это подход, демонстрирующий, как возможно сфокусироваться на своеобразии и гетерогенности отдельных городов, для того чтобы устанавливать специфические закономерности, связанные с отличиями одного города от другого, опираясь на собственную «логику» каждого из них.


Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.


Социальная справедливость и город

Перед читателем одна из классических работ Д. Харви, авторитетнейшего англо-американского географа, одного из основоположников «радикальной географии», лауреата Премии Вотрена Люда (1995), которую считают Нобелевской премией по географии. Книга представляет собой редкий пример не просто экономического, но политэкономического исследования оснований и особенностей городского развития. И хотя автор опирается на анализ процессов, имевших место в США и Западной Европе в 1960–1970-х годах XX века, его наблюдения полувековой давности более чем актуальны для ситуации сегодняшней России.


Не-места. Введение в антропологию гипермодерна

Работа Марка Оже принадлежит к известной в социальной философии и антропологии традиции, посвященной поиску взаимосвязей между физическим, символическим и социальным пространствами. Автор пытается переосмыслить ее в контексте не просто вызовов XX века, но эпохи, которую он именует «гипермодерном». Гипермодерн для Оже характеризуется чрезмерной избыточностью времени и пространств и особыми коллизиями личности, переживающей серьезные трансформации. Поднимаемые автором вопросы не только остроактуальны, но и способны обнажить новые пласты смыслов – интуитивно знакомые, но давно не замечаемые, позволяющие лучше понять стремительно меняющийся мир гипермодерна.