Культуры городов - [37]

Шрифт
Интервал

1989a, sec. 2, p. 9).

Даже когда в 1988 году Кренс переехал в Нью-Йорк и стал директором Музея Гуггенхайма, он продолжил разрабатывать проект ММСИ, а возглавляемый им музей стал его управляющим партнером (однако впоследствии музей отказался от этого статуса). В рамках таких тесных взаимоотношений крупные произведения искусства, принадлежащие Музею Гуггенхайма, могли бы храниться и выставляться в Норт-Адамсе, который в таком случае выполнял бы роль крупнейшего северного филиала музея (см.: карту). Все это согласовывалось с общей концепцией Музея Гуггенхайма, который под руководством Кренса создал целую сеть музеев c новыми площадками в Италии, Испании, Австрии и Центральном Манхэттене, а также планировал создать еще одну – в Норт-Адамсе.


Илл. 11. Расположение ММСИ по отношению к Нью-Йорку и Бостону. Источник: Массачусетский музей современного искусства 1989а


Потенциальный рост занятости много значил для Норт-Адамса. Плотность населения в гористой и сравнительно изолированной западной части Новой Англии никогда не была столь высока, как в ее южной части и Нью-Йорке. В нескольких затерянных в холмах городках двести лет тому назад было больше жителей, чем сегодня. Больше всего жителей – 24 200 человек – в Норт-Адамсе было зафиксировано в 1900 году, к 1970 году эта цифра снизилась до 19 195, а в 1990 – до 16 797. В 1980 году 15 % населения жили за чертой бедности (Berkshire County Regional Planning Commission 1985). В 1985-м, когда Кренс впервые озвучил свой план создания ММСИ, безработица достигла критического уровня в 14 %, что было ярким контрастом на фоне «Массачусетского чуда», где высокотехнологичные предприятия обеспечили процветание и снизили безработицу до рекордных показателей по всему штату (Thinking Big 1987). Норт-Адамс страдал и от социальных проблем, сопутствующих экономическому упадку. В течение 1980-х город несколько раз занимал первые строчки в статистике штата по подростковой беременности и количеству зарегистрированных случаев жестокого обращения с детьми на душу населения. В 1991 году процент учеников, бросивших старшие классы до получения аттестата, в пять раз превышал средний по штату (Gaines 1992).

Норт-Адамс пережил два периода промышленного роста. С 1860-го по 1880-й в городе процветали текстильное производство, типографии, обувные и кожевенные фабрики (Spear 1885; Cougan 1988). Гидроэнергия реки Хусик, а также ввод в строй одноименного тоннеля в 1875 году создали условия для становления, а после окончания Гражданской войны – роста промышленных предприятий. Норт-Адамс был и важным железнодорожным узлом на пути между Бостоном и Олбани, штат Нью-Йорк. Кроме того, рабочие вели себя смирно. Первые попытки организовать профсоюз, предпринятые Рыцарями св. Криспина[26], провалились, когда работодатели временно заменили местных бастующих рабочих китайскими штрейкбрехерами. После депрессии 1873 года профсоюзы были укрощены окончательно (Spear 1885, 105; Rudolf 1947; McCunn 1988, 33–35). Многие улицы города до сих пор носят названия первых владельцев фабрик.

Упадок текстильной и обувной промышленности 1920-х годов опустошил заводы по всей Новой Англии. Однако в отличие от Лоуэлла и других восточных соседей по штату в 1930-х годах Норт-Адамс пережил второй промышленный подъем, связанный с зарождением электронной промышленности. Небольшие электронные компании воспользовались удачным сочетанием дешевизны фабричных площадей Норт-Адамса и близлежащего Питтсфилда и наличием здесь опытных заводских рабочих. В течение всей Второй мировой войны количество рабочих мест в Норт-Адамсе росло, особенно в период, когда электрическая компания Sprague (позднее Sprague Technologies Inc.) приобрела расположенные на реке типографии Arnold и еще несколько заводских зданий поменьше и организовала производственный комплекс «Маршалл-стрит». Теперь это площадка ММСИ.

Во время войны комплекс производил среди прочего детонаторы для атомных бомб. В период промышленного бума 1950-х завод поставлял множество различных изделий, наиболее востребованными из которых были компоненты для телевизоров. На пике производственной активности на заводе Sprague Technologies трудилось 4 тысячи рабочих, затем количество рабочих мест неуклонно снижалось, пока в 1979 году не достигло 1800. Затем фирму приобрела группа компаний, сформировавших General Electric, а в 1981 году ее перепродали корпорации Penn Central, которая и закрыла завод на Маршалл-стрит в 1985 году. Порядка 1500 сотрудников остались без работы. В период с 1980-го по 1985 год в Норт-Адамсе закрылись еще четыре производственных предприятия с общей численностью 849 рабочих (Seider 1985).

Не считая производственной базы, город может предложить работу главным образом в сфере обслуживания. Расположенный в Уильямстауне Уильямс-колледж, что в пяти километрах от Норт-Адамса, стал для горожан крупнейшим работодателем, после которого идет районная больница Норт-Адамса, действующий завод Sprague и субсидируемое производство (с менее чем 600 рабочих мест), а также Государственный колледж Норт-Адамса. Таков же типичный сценарий упадка производства на севере штата Нью-Йорк и на западе Новой Англии (о Питтсфилде, штат Массачусетс, см


Рекомендуем почитать
Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса

В работе проанализированы малоисследованные в нашей литературе социально-культурные концепции выдающегося немецкого философа, получившие названия «радикализации критического самосознания индивида», «просвещенной общественности», «коммуникативной радициональности», а также «теоретиколингвистическая» и «психоаналитическая» модели. Автором показано, что основной смысл социокультурных концепций Ю. Хабермаса состоит не только в критико-рефлексивном, но и конструктивном отношении к социальной реальности, развивающем просветительские традиции незавершенного проекта модерна.


Пьесы

Пьесы. Фантастические и прозаические.


Краткая история пьянства от каменного века до наших дней. Что, где, когда и по какому поводу

История нашего вида сложилась бы совсем по другому, если бы не счастливая генетическая мутация, которая позволила нашим организмам расщеплять алкоголь. С тех пор человек не расстается с бутылкой — тысячелетиями выпивка дарила людям радость и утешение, помогала разговаривать с богами и создавать культуру. «Краткая история пьянства» — это история давнего романа Homo sapiens с алкоголем. В каждой эпохе — от каменного века до времен сухого закона — мы найдем ответы на конкретные вопросы: что пили? сколько? кто и в каком составе? А главное — зачем и по какому поводу? Попутно мы познакомимся с шаманами неолита, превратившими спиртное в канал общения с предками, поприсутствуем на пирах древних греков и римлян и выясним, чем настоящие салуны Дикого Запада отличались от голливудских. Это история человечества в его самом счастливом состоянии — навеселе.


Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Монография, подготовленная в первой половине 1940-х годов известным советским историком Н. А. Воскресенским (1889–1948), публикуется впервые. В ней описаны все стадии законотворческого процесса в России первой четверти XVIII века. Подробно рассмотрены вопросы о субъекте законодательной инициативы, о круге должностных лиц и органов власти, привлекавшихся к выработке законопроектов, о масштабе и характере использования в законотворческой деятельности актов иностранного законодательства, о законосовещательной деятельности Правительствующего Сената.


Вторжение: Взгляд из России. Чехословакия, август 1968

Пражская весна – процесс демократизации общественной и политической жизни в Чехословакии – был с энтузиазмом поддержан большинством населения Чехословацкой социалистической республики. 21 августа этот процесс был прерван вторжением в ЧССР войск пяти стран Варшавского договора – СССР, ГДР, Польши, Румынии и Венгрии. В советских средствах массовой информации вторжение преподносилось как акт «братской помощи» народам Чехословакии, единодушно одобряемый всем советским народом. Чешский журналист Йозеф Паздерка поставил своей целью выяснить, как в действительности воспринимались в СССР события августа 1968-го.


Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.


Собственная логика городов. Новые подходы в урбанистике (сборник)

Книга стала итогом ряда междисциплинарных исследований, объединенных концепцией «собственной логики городов», которая предлагает альтернативу устоявшейся традиции рассматривать город преимущественно как зеркало социальных процессов. «Собственная логика городов» – это подход, демонстрирующий, как возможно сфокусироваться на своеобразии и гетерогенности отдельных городов, для того чтобы устанавливать специфические закономерности, связанные с отличиями одного города от другого, опираясь на собственную «логику» каждого из них.


Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.


Социальная справедливость и город

Перед читателем одна из классических работ Д. Харви, авторитетнейшего англо-американского географа, одного из основоположников «радикальной географии», лауреата Премии Вотрена Люда (1995), которую считают Нобелевской премией по географии. Книга представляет собой редкий пример не просто экономического, но политэкономического исследования оснований и особенностей городского развития. И хотя автор опирается на анализ процессов, имевших место в США и Западной Европе в 1960–1970-х годах XX века, его наблюдения полувековой давности более чем актуальны для ситуации сегодняшней России.


Не-места. Введение в антропологию гипермодерна

Работа Марка Оже принадлежит к известной в социальной философии и антропологии традиции, посвященной поиску взаимосвязей между физическим, символическим и социальным пространствами. Автор пытается переосмыслить ее в контексте не просто вызовов XX века, но эпохи, которую он именует «гипермодерном». Гипермодерн для Оже характеризуется чрезмерной избыточностью времени и пространств и особыми коллизиями личности, переживающей серьезные трансформации. Поднимаемые автором вопросы не только остроактуальны, но и способны обнажить новые пласты смыслов – интуитивно знакомые, но давно не замечаемые, позволяющие лучше понять стремительно меняющийся мир гипермодерна.