Культурная эволюция Homo sapiens - [6]
Неандертальцы и огонь
Очаги и кострища на их стоянках (как на территории Западной Европы, так и на Ближнем Востоке) встречаются довольно часто, но не на всех. На некоторых стоянках следов использования огня нет вообще, получается, что продолжительные периоды мустьерской культуры неандертальцы жили без огня, даже в периоды относительно холодных условий. Тафономические проблемы (закономерности процессов захоронения и образования ископаемых остатков организмов), окаменелость, смещение геологических и биологических процессов или неполнота осадочных данных участка не являются достаточными для объяснения относительного отсутствия доказательств огня. То есть не подлежит сомнению, что какая-то часть неандертальцев не знала огня, и это не смотря на то, что они жили в холодной Европе в ледниковый период! [15].
Но давайте рассмотрим, для чего был нужен огонь неандертальцам.
Вряд ли огонь использовался для выжигания участков старой растительности, что помогало в охоте на животных. Хотя приматы пользуются преимуществами природных пожаров и могут организовать свое поведение вокруг пожара в своих целях — для поиска обгорелых и погибших в огне животных. Но приматы не умеют ни добывать огонь, ни поддерживать его. [16] Так для чего же он был им нужен?
1. Возможно, огонь требовался для процесса получения химической смазки и клея. Археологические данные свидетельствуют о том, что неандертальцы и ранние хомо сапиенсы использовали огонь не только для обогрева и приготовления пищи, но и в качестве важного компонента технологии производства новых материалов, включая клеи для изготовления каменных изделий.
Найденная на нескольких каменных орудиях смазка показывает, что неандертальцы уже к концу среднего плейстоцена использовали кору бересты для получения липкой смолы для крепления каменного лезвия к деревянной или костяной рукоятке. Получение березового дегтя (или смолы) достаточно прост. Березовую кору подвергают обжигу при температуре от 340 до 400 °C вблизи булыжника. Смола оседает на камни и может быть соскоблена для дальнейшего использования при изготовления орудий труда. [17]. Схожую смолу неандертальцы получали также из соснового сока, сок быстро затвердевает под воздействием воздуха, его приходится нагревать на огне, чтобы превратить в жидкий клей.
Такие смолы были обнаружены на среднепалеолитических стоянках Кампителло (Италия) [18], Кенигсауэ (Германия) [19] и Инден — Альтдорфа (Германия) [20].
Но этих данных недостаточно для вывода, что огонь служил неандертальцам только для получения жидкого клея.
2. Но, возможно, использовался для обработки и выделки шкур дымом?
Дымовое дубление, то есть обработка шкур путем длительного воздействия богатого углеводородами дыма, производится во многих племенах охотников-собирателей. [21]
Хотя неандертальцы, безусловно, использовали шкуры животных, но могли ли они использовать огонь и дым для высушивания и обкуривания шкур, скорее всего, мы никогда не узнаем.
В ходе этнографических наблюдений за первобытными племенами было замечено, что обкуривание шкур дымом — составная часть длительного процесса подготовки шкуры, в который входят очищение шкуры от подкожной клетчатки, частиц жира, мяса, удаление волос, растяжка, сжимание, и. т. д. Удаление излишков плоти и подкожного жира с внутренней стороны шкуры делает кожу более эластичной, улучшает ее податливость и сохранность. Таким образом, наиболее вероятно, что обкуривание шкуры будет происходить только при наличии хорошо разработанной технологии, а многие элементы такой технологии очень редки или вообще отсутствуют у неандертальцев. К таким элементам относятся скребки, (для очищения от жира) которые почти повсеместно ассоциируются с обработкой шкур среди более поздних культур охотников-собирателей. Также отсутствует мелкие инструменты из камня или кости, иглы, которые могли использоваться при изготовлении одежды [22]. Таким образом, если бы неандертальцы использовали шкуры в качестве сырья для одежды, контейнеров для еды и укрытия, их технология обработки шкуры была, вероятно, слишком примитивной и не была развитой до такой степени, чтобы они могли использовать прокуривание для просушки и обработки кожи. Интересно было узнать в ходе этнографических наблюдений, что древесный дым выделяет полициклические ароматические гидроугли, которые уменьшают рост микроорганизмов, активность ферментов, окисление и заражение насекомыми [23].
3. Возможно использование огня для отпугивания хищников. [24] Однако такая цель вряд ли оставит отчетливые следы в археологических записях.
Согласимся, что огонь нес с собой и опасность, даже смерть, во время стихийных пожаров людям случалось гибнуть. Но ведь человек преодолел свой страх перед огнем.
Тут надо заметить, что страх перед огнем способны преодолевать и представители животного мира. Жуки-пожарники специально летят к местам пожарищ, чтобы отложить яйца в трупы погибших животных. Австралийские птицы-хищники прилетают на места естественных пожаров и, взяв тлеющую ветку, переносят ее на другую территорию, ближе к местам своих гнездовий, вызывая искусственно малый пожар, чтобы потом кормиться самим и кормить своих птенцов мясом погибших при пожаре животных. Не умея разводить огонь, эти представители животного мира между тем вполне целенаправленно пользуются им. Да и звери не столько боятся самого огня, сколько человека, вооруженного огнем. Широко известный шведский натуралист Ян Линблад неоднократно наблюдал, как различные звери приближались к огню и принюхивались к нему, а в Индии тигры, не обращая внимания на пылающие очаги, пробирались к деревням и уносили собак, домашний скот, а иногда и людей. [25]
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Основание и социокультурное развитие Санкт-Петербурга отразило кардинальные черты истории России XVIII века. Петербург рассматривается автором как сознательная попытка создать полигон для социальных и культурных преобразований России. Новая резиденция двора функционировала как сцена, на которой нововведения опробовались на практике и демонстрировались. Книга представляет собой описание разных сторон имперской придворной культуры и ежедневной жизни в городе, который был призван стать не только столицей империи, но и «окном в Европу».
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
В статье анализируется феномен коллективного сексуального насилия, ярко проявившийся за последние несколько лет в Германии в связи наплывом беженцев и мигрантов. В поисках объяснения этого феномена как экспорта гендеризованных форм насилия автор исследует его истоки в форме вторичного анализа данных мониторинга, отслеживая эскалацию и разрывы в практике применения сексуализированного насилия, сопряженного с политической борьбой во время двух египетских революций. Интерсекциональность гендера, этничности, социальных проблем и кризиса власти, рассмотренные в ряде исследований в режиме мониторинга, свидетельствуют о привнесении политических значений в сексуализированное насилие или об инструментализации сексуального насилия политическими силами в борьбе за власть.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.