Кулинарное путешествие по югу России: Ростов-на-Дону. Старинные районы и необычные рецепты - [13]
«Дела тёмные, Гарбузкины», — уверяли ростовчане.
Меж тем Нахаловка заселялась и расширялась. Дешевизна земли, домов и жизни приманивала сюда рабочих из расположенных неподалеку Главных мастерских Владикавказской железной дороги, табачных фабрик, порта.
Власти Ростова, не зная, как управиться с самопровозглашенной вольницей, решили попросту узаконить статус-кво. И даже предложили нахаловцам выкупать свои участки. Ну ладно, в кредит — сроком до двух лет. Но с условиями.
Нахаловец, или стремящийся к этому пришлый человек, не мог иметь другого недвижимого имущества в Ростове и приобретал только один участок, который мог застроить только согласно утверждённому плану.
И с 1885 года Нахаловка официально стала Новым поселением. На бумаге, конечно.
Однако цивилизация района всё же шла. Главная улица Нахаловки — нынешняя улица Варфоломеева, а до революции улица Шестая, обзавелась трамвайной линией. Появились почта и телеграф, открылись врачебные и ветеринарные кабинеты, аптеки. И, конечно, бесчисленное множество трактиров и кабаков. Даже парк!
Невероятные судьбы, связанные с Нахаловкой
Сегодня имена этих людей почти забыты, словно стёрты. Незаслуженно.
Один наш герой родился в Нахаловке, а второй упокоился на её кладбище. Вроде бы ничего выдающегося, таких десятки тысяч.
Но истории их жизни настолько удивительны, что я решила о них рассказать. Кто же они?
Старый домик
Дмитрий Ивановский — отец мировой вирусологии, которого не пощадила судьба
Дмитрий Иосифович Ивановский — один из самых несчастливых людей среди ученых.
По странной прихоти судьбы или обстоятельств, исчезли и место его рождения, и место упокоения. Но это далеко не всё, чем злодейка-судьба «отметила» учёного.
Дмитрий Ивановский, из бедных дворян, родился четвёртым ребёнком в крохотном имении отца в селе Низы, стоявшем на старинном тракте из Гдова в Нарву. Когда в 1954 году заполняли Нарвское водохранилище, Низы навсегда ушли под воду.
К счастью, Дмитрий Иосифович этого никогда не узнал.
Способный мальчик, он на «вдовьи копейки» своей матери сумел получить блестящее образование в Петербурге: сначала гимназическое, затем и университетское. Он настолько хорошо учился, что в университете получал именную стипендию и сам помогал семье.
Главное открытие своей жизни Ивановский сделал на пороге выхода из альма-матер, когда открыл так называемые «кристаллы Ивановского» — virus.
Однако сам исследователь не понял, что именно произошло. Только последующие поколения ученых развили и применили на практике блестящее открытие Ивановского.
Вспоминая Ивановского в своей нобелевской речи в 1946 году, американский химик Стэнли сказал, что российскому ученому не хватило малости, чтобы совершить эпохальный прорыв в науке.
«Когда в 1892 году Ивановский обнаружил, что сок растения, поражённого табачной мозаикой, остаётся заразным после прохождения через фильтр, который удерживает все известные живые организмы, он был готов заключить, что болезнь была бактериальной по своей природе, несмотря на то, что он не мог найти бактерий возбудителя, — напишет нобелевский лауреат. — В результате его наблюдения не привлекли к себе внимания».
А Дмитрий занялся другим направлением исследований.
В 1889 году он женился на дочке своей квартирной хозяйки. Родился сын.
В самом начале ХХ века молодой учёный перебрался в Варшаву и выпустил несколько прекрасных исследований по пигментам растений. Стал профессором. Основал собственную лабораторию, где изучал физиологию растений.
Когда началась Первая мировая война, сын Ивановского, Николай, ушёл на фронт. Похоронку убитые горем родители получили, собираясь переезжать в Ростов-на-Дону. Ведь именно туда перевозили Варшавский университет.
И тут Ивановского настиг очередной удар: лабораторию собрать и переместить не удалось.
Пришлось начинать всё заново. Но сил уже не хватало. К пятидесяти пяти годам Дмитрий Иосифович превратился в старика: сказались бесконечные опыты с ядовитыми реактивами в лаборатории.
Коллега Ивановского, профессор А. Ф. Флеров, вспоминал: «Человек он был сердечный, скромный, очень симпатичный, и при всей своей большой учёности держался как-то в тени и не стремился выставить себя вперёд…».
В 1920 году Дмитрия Ивановского не стало. Похоронили его в Нахаловке, на Ново-Поселенском кладбище.
А спустя сорок лет кладбище уничтожили при возведении Дворца спорта. Не сохранилось и захоронение Ивановского. Ученики смогли только установить кенотаф на Братском кладбище.
Василий Нечитайлов — художник-белогвардеец, которого заметил Папа
1886 год. Нахаловка уже в составе Ростова. На одной из улиц, в семье донского казака, мастера Владикавказской дороги Николая Васильевича Нечитайлова, родился сын. Назвали по деду — Василием.
Мальчик вырос в Нахаловке, но его талант к рисованию заметили даже в церковно-приходской школе. И в начале нового, ХХ века, Василий уезжает на учёбу в Москву.
С началом Первой мировой войны молодой художник идёт на фронт — казак ведь. И в составе казачьей сотни оказывается в Персии, где сражается с турецкими войсками.
