Куликовская битва в свидетельствах современников и памяти потомков - [16]

Шрифт
Интервал

, значительный интерес представляет Мазуринский список Вселенского синодика Большого Успенского собора Московского Кремля. Вероятно, он имеет волоколамское происхождение и датируется 1491–1493 гг.[182] В нем в чине Торжества Православия прослеживаются следы ранних редакций памятника, из которых выделяется редакция 1411 г. Особый интерес среди ее статей представляет поминание воинов, погибших 8 сентября 1380 г. Как предположил А. А. Булычев, оно повторяет «тексты из освидетельствованного патриархом "Синодика Царегородского", который митрополит Киприан отправил псковскому духовенству в 1395 г., а тот, в свою очередь, восходил, скорее всего, к официальному поминовению, составленному сразу после победы над войсками Мамая»[183].

В 1911 г. был опубликован древнейший новгородский синодик церкви Бориса и Глеба на Торговой стороне, основная часть которого была переписана с более древнего оригинала в середине XVI в. В данной части помещается поминовение «на Дону избиеных братии нашей при велицем князи Дмитреи Ивановиче»[184]. Некоторые исследователи расценивают ее как указание на участие в Куликовской битве новгородцев, хотя в памяти о них прямо не говорится[185]. Однако говорить об их участии в сражении на Дону серьезных оснований нет.

Надо полагать, что именно из синодиков черпали сведения некоторые составители родословных росписей, в которых отмечается участие предков в Донском побоище[186].

О времени 1380 г. и Куликовской битве как о некоем хронологическом рубеже и эпохе, заложившей и определившей развитие многих последующих событий, сохранились упоминания в княжеских договорных грамотах[187], а также в разрядных книгах ХVI–ХVII вв.[188]

Некоторые сведения о событиях 1380 г. могут дать и записи в рукописных книгах. Сравнительно недавно свод записей в пергаменных кодексах за ХI–ХV вв. опубликовала Л. В. Столярова[189]. Среди записей, относящихся к этому времени, особое значение имеют пометки на Стихираре 1380 г. из Троице-Сергиевой лавры, авторство которых принадлежит троицкому писцу Епифану, отождествляемому рядом исследователей с Епифанием Премудрым. Данные записи позволяют понять атмосферу, царившую в обители в момент решающего столкновения. Особое значение среди них имеет запись за 21 сентября, позволяющая судить о степени реального участия настоятеля монастыря Сергия Радонежского и иноков Троице-Сергиевой обители в событиях 1380 г.

К сожалению, практически никаких свидетельств не оставили нам о битве иностранные хронисты. Восточные авторы (арабские и персидские) были заняты своими проблемами и связанными с ними внутриполитическими событиями борьбы темника Мамая и хана Токтамыша[190].

Хроники Тевтонского ордена и Ганзейского союза сохранили лишь краткие упоминания о Куликовской битве. Их сведения мало привлекают к себе внимание исследователей истории русско-ордынского столкновения 1380 г., хотя впервые на эти источники обратил внимание еще М. В. Ломоносов. Он был знаком с известием о Куликовской битве немецкой хроники Альберта Кранца (XV в.)[191]. Ссылки на А. Кранца есть и у Н. М. Карамзина. Историограф обратил внимание на помещенное рядом с известием о Донском побоище сообщение о съезде в Любеке представителей всех ганзейских городов. По его мнению, оно «может изъяснить, каким образом сведали в Германии о Донской битве: купцы ганзейские, в 1381 году имевшие съезд в Любеке, могли привезти туда вести из Новагорода с ними союзного»[192].

Две современные событиям хроники — Детмара и т. н. Иоганна фон Позильге[193] — сравнительно подробно сообщают под 1380 г. о «великой битве» между русскими и татарами: «Там сражалось народу с обеих сторон четыреста тысяч. Русские выиграли битву. Когда они отправились домой с большой добычей, то столкнулись с литовцами, которые были позваны на помощь татарами, и <литовцы> отняли у русских их добычу и убили их много на поле» (цитировано по Детмару)[194]. Схожее известие о Куликовской битве имеет и писавший 100 лет спустя немецкий историк Альберт Кранц. Он ошибочно отнес битву к 1381 г. Тем же годом он датирует съезд городов Ганзейского союза в Любеке[195].

Действительно, Детмар писал свою хронику как раз в Любеке, а т. н. хронику И. фон Позильге — в Ризенбурге[196], расположенном вблизи Данцига и Эльбинга. Представители этих городов были на ганзейском съезде в Любеке в июне 1381 г. Это был крупный съезд. На нем обсуждался целый ряд вопросов, непосредственно относившихся к Великому Новгороду[197].

Несомненно, что т. н. хроника И. Позильге, хроника Детмара и «Вандалия» Кранца в данном известии имеют один общий немецкий источник. Это доказывается их общей и весьма характерной географической неточностью: они сообщают, что победа русских над татарами в 1380 г. произошла «у Синей воды» («bi Blowasser», «biе dem Bloen Wassir»), причем даже латинский текст А. Кранца дает название по-немецки («Flawasser»). Место Куликовской битвы, по-видимому, отождествлено с местом сражения, происшедшего на Украине между войсками ВКЛ и татарами Подолья в 1362 г.[198] Характер ошибки подтверждает догадку Н. М. Карамзина. По всей видимости, перед нами неверно понятое и отсюда — неверно переведенное русское словосочетание «у Синего Дона»


Еще от автора Юрий Васильевич Селезнев
Русские князья при дворе ханов Золотой Орды

В середине XIII века Русь оказалась в тяжелейшей зависимости от Монгольской империи, а затем, после ее распада, от Джучиева Улуса, или — как это государство стали называть значительно позже, когда оно уже исчезло с политической карты, — Золотой Орды. Русские князья вынуждены были время от времени, по нескольку раз за правление, ездить на поклон к ханам Джучиева Улуса, ибо именно там — при дворе ордынских властителей — на протяжении двух с половиной веков решалась их собственная участь, судьба их княжеств и в конечном счете — всей Руси.


Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды)

В середине XIII века Русь оказалась в тяжелейшей зависимости от Монгольской империи, а затем, после ее распада, от Джучиева Улуса, или — как это государство стали называть значительно позже, когда оно уже исчезло с политической карты, — Золотой Орды. Русские князья вынуждены были время от времени, по нескольку раз за правление, ездить на поклон к ханам Джучиева Улуса, ибо именно там — при дворе ордынских властителей — на протяжении двух с половиной веков решалась их собственная участь, судьба их княжеств и в конечном счете — всей Руси.


Рекомендуем почитать
Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.


Экономические дискуссии 20-х

Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.


Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


От триумфа к катастрофе. Военно-политическое поражение Франции 1940 г. и его истоки

Военно-политический крах Франции летом 1940 г. явился одним из поворотных моментов Второй мировой войны, который предопределил ее ход и тем самым повлиял на будущее всего европейского континента. Причины сокрушительного поражения французской армии, с 1918 г. считавшейся одной из сильнейших в мире, и последовавшего за ним падения Третьей республики, по сей день вызывают споры среди историков. Вытекали ли они из всего хода социально-политического и экономического развития Франции после Первой мировой войны? Что было первично – военное поражение или политический кризис французского общества, не нашедшего ответов на вызовы эпохи? Какую роль в этих драматических событиях сыграли отдельные исторические фигуры – Эдуард Даладье, Поль Рейно, Филипп Петэн, Шарль де Голль? В данной книге предпринята попытка дать ответы на эти вопросы.


Военная история русской Смуты начала XVII века

Смутное время в Российском государстве начала XVII в. — глубокое потрясение основ государственной и общественной жизни великой многонациональной страны. Выйдя из этого кризиса, Россия заложила прочный фундамент развития на последующие три столетия. Память о Смуте стала элементом идеологии и народного самосознания. На слуху остались имена князя Пожарского и Козьмы Минина, а подвиги князя Скопина-Шуйского, Прокопия Ляпунова, защитников Тихвина (1613) или Михайлова (1618) забылись.Исследование Смутного времени — тема нескольких поколений ученых.


Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца XV — первой трети XVI в.

Книга посвящена истории вхождения в состав России княжеств верхней Оки, Брянска, Смоленска и других земель, находившихся в конце XV — начале XVI в. на русско-литовском пограничье. В центре внимания автора — позиция местного населения (князей, бояр, горожан, православного духовенства), по-своему решавшего непростую задачу выбора между двумя противоборствующими державами — великими княжествами Московским и Литовским.Работа основана на широком круге источников, часть из которых впервые введена автором в научный оборот.


Образование Древнерусского государства

Книга посвящена анализу источников и современных точек зрения по вопросу образования Древнерусского государства. Рассматривается весь комплекс письменных и археологических источников по генезису восточно-славянского государства. В работе представлены теоретические аспекты понятия государства, причины и пути его возникновения. Ряд проблем — роль скандинавского элемента, гипотезы существования «северной конфедерации племен» и «Русского каганата» — исследуется на широком фоне международных отношений раннесредневекового периода.