Кули. Усадьба господина Фуада - [32]

Руководству компании не раз указывалось на тяжелые условия труда в порту, низкую заработную плату рабочих, на отсутствие охраны труда. Мы подвергаемся беззастенчивой эксплуатации и в связи с этим выдвигаем нижеследующие требования:

1. Увеличить заработную плату.

2. Установить нормированный рабочий день.

3. Сверхурочную работу оплачивать по двойному тарифу.

4. Гарантировать рабочим занятость и прекратить необоснованные увольнения. Вопрос об увольнениях решать совместно с представителями профсоюза.

5. Гарантировать выплату компенсации за потерю трудоспособности или смерти рабочего по причине несчастного случая в порту.

Мы предоставляем компании два месяца для рассмотрения этих требований и одну неделю для их обсуждения с руководством профсоюза портовых рабочих. Если по прошествии этого времени компания не предпримет никаких шагов, направленных на выполнение указанных требований, профсоюз считает себя вправе объявить забастовку.

Листовку получил каждый рабочий; дошла она и до хозяев компании. Грузчики радовались, надеялись. Руководство компании заволновалось, стало устраивать частые совещания. Были даже попытки, к счастью безуспешные, подкупить пользующихся авторитетом рабочих, чтобы они как-то воздействовали на остальных.

Следующая неделя прошла для Рашиди спокойно. С работы он возвращался вовремя и из дому никуда не уходил. Это были счастливые вечера, которые радовали Амину: ее Рашиди был с ней, и больше ей ничего не было нужно. В один из таких вечеров Амина сказала мужу, что она беременна. Рашиди был на седьмом небе от счастья. Теперь у них только и разговоров было что о рождении ребенка и о том, какое имя они ему дадут, если родится мальчик, и какое, если родится девочка. Неожиданно в дверь постучали. На пороге стоял Фараджи.

— A-а, это ты? Заходи, — пригласил его Рашиди.

— Нет-нет, мне просто нужно тебе кое-что сказать. Можно тебя на минутку?

— Сейчас.

Они вышли во двор. Через некоторое время Рашиди вернулся в дом и начал одеваться.

— Что там опять стряслось? — спросила Амина. Умиротворенное выражение на ее лице сменилось тревогой.

— Мне нужно ненадолго уйти.

— Опять начинается! Все уже было так хорошо, а ты опять за свое.

— Я скоро вернусь, — бросил Рашиди, выходя из дому.

Глава XI

До окончания срока, предоставленного руководству компании "Смит-Макензи", оставалась всего одна неделя, а никакого ответа от компании не поступало. Тогда решили созвать митинг, на котором предполагалось официально объявить о начале забастовки.

Зал в здании профсоюза портовых рабочих был в тот день забит до отказа. Слово взял Фараджи:

— Товарищи! Два месяца и одна неделя на исходе, а мы не получили никакого ответа на наши требования. Нам не остается ничего другого, как бастовать. Сначала мы устроим сидячую забастовку. В субботу, когда истекает срок нашего ультиматума, мы все явимся в порт, но работать не будем.

— Правильно! — закричали из зала.

В пятницу вечером за ужином Амина сказала Рашиди:

— В лавку привезли новые канги, такие красивые: белые с красной каймой. Можно мне купить?

— А сколько они стоят?

— Всего десять шиллингов.

В это время в дверь постучали.

— Можно?

Амина узнала голос Фараджи и не на шутку разозлилась.

— Опять пожаловал! Когда этот черт за тобой заходит, ты на целый вечер исчезаешь. Вот и сейчас опять уйдешь, а потом скажешь, что было очень важное дело. Самое важное дело — это быть с женой. Сегодня ты никуда не пойдешь! Подожди, я сама открою.

— Кто там? — строго сказала она, приоткрыв дверь.

— Рашиди дома? — спросил Фараджи.

— Его нет, и я не знаю, куда он ушел. Ищи его там, где он каждый день пропадает, — сварливо проговорила Амина. Но тут из своей комнаты откликнулся Рашиди:

— Эй, Фараджи! Я здесь!

Фараджи недоуменно пожал плечами.

— Что это с ней? — спросил он у Рашиди, когда тот вышел к нему.

— A-а, не обращай внимания. Это с ней теперь часто бывает. Как дела? К завтрашнему дню все готово?

— Надо еще кое-что сделать. Пойдем, тебя ждут.

— Я сейчас.

Рашиди зашел в комнату, чтобы переодеться.

— Ну вот. Я же говорила, что он опять тебя куда-то позовет. — В глазах у Амины блеснули слезы. — Но сегодня лучше оставайся ночевать там, куда идешь. Я ни за что не открою тебе дверь. Или, если я тебе надоела, можешь вернуть меня отцу!

— Дорогая женушка, я каждый день тебе объясняю, а ты не понимаешь или не хочешь понять, что я занимаюсь важным делом.

— Что еще за важное дело? У тебя каждый день важное дело! — Амина зарыдала.

Рашиди подошел к ней, взял в руки ее мокрое от слез лицо и поцеловал в лоб.

— Я постараюсь быть дома как можно раньше, а когда приду, мы поговорим о покупке новой канги. Хорошо?

Рашиди вернулся в полночь, и Амина, не решившись выполнить свою угрозу, открыла ему дверь. Раздеваясь, он спросил:

— Значит, ты хочешь купить кангу?

— Мне сейчас не до этого. Гаси свет, и давай спать, — сказала она.

— Ты что, уже передумала? — спросил Рашиди, садясь рядом с ней на кровать.

— Оставь меня в покое. Сказала — не до этого мне сейчас. Я плохо себя чувствую, а ты обо мне даже не думаешь.

Амина легла поудобнее и сразу уснула. Рашиди смотрел на ее родное лицо и старался представить, какой будет их жизнь после рождения ребенка, какие новые радости и заботы придут к ним в дом. Он услышал, как часы у соседей пробили час ночи, и подумал о том, что наступает новый день — суббота. Он представил себе толпу рабочих, заполнившую порт; ему даже показалось, что он слышит их гневные голоса и по их угрожающему шуму понимает: работать сегодня никто не будет. Он погасил лампу и лег.