Кули. Усадьба господина Фуада - [28]

— Почему у тебя такие холодные руки? — спросила она.

— Никак не могу согреться — весь день был под дождем.

— Зачем?

— Ночью две баржи сорвались с якоря, и мы целый день искали их в море.

— Бедненький! Ну, и нашли?

— Нашли.

Вдруг Амина внимательно посмотрела на него.

— Скажи мне, Рашиди, ты правда меня любишь?

— Амина! Я очень люблю тебя. Никогда в жизни я не говорил никому этих слов.

— Это правда, Рашиди? — тихо спросила Амина.

Некоторое время они сидели молча, держась за руки. Тишину нарушила Амина:

— Рашиди, если ты меня действительно любишь, то почему бы тебе не посвататься ко мне?

— Послушай, Амина, я бы очень хотел посвататься, но я беден. У меня есть работа, но там мало платят. К тому же в любой день я могу ее потерять. Вот на днях опять без всякой причины было уволено много рабочих.

— Дело не в том, кто сколько получает, а во взаимоотношениях между людьми, которые любят друг друга. Я согласна выйти за тебя замуж, и не важно, что нас ждет — радости или лишения, — главное, что мы будем вместе. Я дочь бедняка и готова к трудной жизни.

Они проговорили до позднего вечера и спохватились, когда было уже одиннадцать часов. Амина поспешно ушла, а Рашиди, который все еще чувствовал жар, сразу лег в постель и проспал до утра.

Разговор с Аминой окрылил Рашиди, и он твердо решил посвататься к ней. И хотя наутро он чувствовал себя еще не вполне здоровым, на работу все же пошел.

В порту Рашиди нашел Салума.

— Вот, собираюсь жениться.

— На ком? На Амине?

— А на ком же еще? — улыбаясь, сказал Рашиди.

— Когда же у вас свадьба? — спросил Салум.

— Не о свадьбе сейчас речь. Вчера Амина пришла ко мне…

— Сама?

— Да дай же договорить! — рассердился Рашиди. — Так вот, она ко мне пришла, мы все обговорили, и я решил к ней посвататься.

— А у тебя есть деньги на выкуп?

— Что-нибудь придумаю.

— Ну что ж, желаю счастья.

— У меня есть к тебе просьба. — Рашиди положил руку Салуму на плечо. — Одолжи мне на воскресенье велосипед. Хочу съездить к дяде в Фуони и попросить его быть моим сватом.

— Так давай поедем вместе, — предложил Салум.

— Договорились!

Что бы ни делал Рашиди в тот день, он неотступно думал об Амине. Он прикидывал, рассуждал, планировал. И вдруг будто наяву увидел день своей свадьбы: большое пространство, застеленное циновками, и в окружении людей — он, Рашиди, торжественный, нарядный. На нем красивая канзу, пиджак, шляпа. Тут ему в голову пришла мысль, что, кроме пиджака, ему и надеть-то нечего: ни канзу, ни шляпы у него нет. Но главной его заботой был выкуп, ведь сейчас у него ни гроша за душой.

Отбросив мрачные мысли, он стал думать о предстоящем воскресенье. Он давно уже не был у своего дяди в Фуони. Наверное, старик будет сердиться на него за то, что он долго не приезжал.

Наконец наступило воскресенье. Рано утром Рашиди пошел за Салумом, который снимал комнату в квартале Мфенесимамизи.

— Что ты так рано? — спросил Салум, сладко потягиваясь.

— Вставай! Кто тебе сказал, что рано? — строго сказал Рашиди.

— Да я вчера поздно лег.

— Где же ты, интересно, был? — с улыбкой спросил Рашиди.

— Ездил в Киембесамаки. Там было очень здорово, но по пути домой проколол шину и от Мигимбани тащил велосипед на себе.

— Ну ладно, вставай, уже много времени, — начал торопить его Рашиди.

— Подожди, я сейчас, — сказал Салум, вылезая из постели.

Велосипед они вели по очереди: полдороги Салум, полдороги Рашиди. Сначала они ехали по шоссе, а затем свернули на проселочную дорогу, по обеим сторонам которой простирались поля маниоки и батата. Дорога петляла, на ней часто попадались ухабы, крутые подъемы и спуски. Скоро показались глинобитные хижины деревни. Подъехав к дому дяди, они остановились, поставили велосипед, и Рашиди пошел посмотреть, дома ли старик.

На стук открыла тетка Рашиди.

— Заходи, сынок. Как дела? Зачем пожаловал?

— Дядя дома? — спросил Рашиди, поздоровавшись.

— Он в поле. А что, он тебе срочно нужен?

— Да.

— Тогда подожди, сынок. Вот, подвинь скамейку и садись.

— Я здесь с приятелем. Мы лучше подождем на улице.

— Ну хорошо, как хотите.

Она накинула на голову покрывало и ушла. Не прошло и двадцати минут, как Рашиди увидел дядю Фархани. На плече у него была мотыга, на поясе — большой нож.

— О! Звезда счастья взошла над нашим домом, — радостно заговорил он, подойдя поближе.

— Шикамоо, дядя, — поздоровался Рашиди.

— Как дела, сынок?

— Все хорошо.

— Ты совсем забросил меня — не заходишь. Даже не узнаешь, живы ли еще твои старики, что с ними.

Как и предполагал Рашиди, дядя начал укорять его за невнимание к родственникам, но упреки продолжались недолго. Рашиди сразу вручил ему сверток с подарками, в котором были соль, сахар, хлеб, немного мыла, и дядя, подобрев, пригласил их в дом.

— Бинти-Мкадам! — позвал он жену.

— Что? — откликнулась она со своей половины.

— Приготовь мальчикам чай.

Рашиди предложил:

— Может, пойдем на свежий воздух?

— Пойдемте, — согласился дядя.

— Ну, рассказывай, как живешь, сынок, — ласково попросил Фархани, когда они устроились под небольшой кокосовой пальмой.

— Все хорошо, — отвечал Рашиди.

Фархани долгим взглядом посмотрел на него.

— Ты стал совсем взрослым, сынок.

Рашиди улыбнулся и опустил глаза, как бы признавая справедливость этих слов.