Кукук - [4]
Врач-женщина говорит, что мне очень повезло: дежурный врач сегодня в больнице — выходец из Питера. Мы, мол, быстро найдём с ним общий язык.
Прибывают санитары. В комнате шефа скопилась толпа, связанная с моей историей: сам шеф, два полицейских, которые меня отловили, два, которые меня обыскивали в участке, два врача и два санитара. 9 человек. Чувствую себя неловко при такой-то процессии.
Was kostet das alles zusammen?[12]
Беру свои вещи.
Все с сожалением смотрят на меня. Из-за того, что с каждым из них я уже пообщался, они, видать, чувствуют себя приобщёнными к моей персоне, замаранными в моей истории. Прощаюсь со всей группой одним кивком головы и следом за одним из санитаров выхожу на улицу.
Вдогонку слышу голос врача: Отделение 5.2!
Садимся в Krankenwagen[13], поехали. Меня тут же начинает сильно укачивать. В скорой нет окон, не на чем сфокусировать зрение. Еду словно в холодильнике. Еле дотерпел до высадки.
Вуншдорф. Клиника. Отделение А5.2
Подъехали к пятому отделению, поднялись на второй этаж. A5.2. Не знаю, что значит буква «А»; 5 — номер здания; 2 — отделение.
Позвонили в запертую дверь. Вышел один из медбратьев. Большой, толстый, с кудрявой шевелюрой и редкой бородкой во всё лицо. Он попросил сесть в холле — подождать четверть часа.
Первое, что бросается в глаза в психиатрии, это, конечно же, повсеместная защита на окнах: замки, отсутствие ручек, штыри, торчащие из потолка (они предотвращают открытие форточек на угол, при котором можно было бы просочиться в отрытую щель). Не тюрьма, но есть, есть что-то от тюрьмы. Занавесочки да скатерти на столах мало что скрывают. Нужно сделать поправку: мы находимся всё-таки в цивилизованной стране и здесь ох как далеко до дикости российской психиатрии и уж тем более тюрем; в Германии с антуражем всё поцивильнее, поухоженнее, персонал пообходительней. Так что мне на эту тему лучше бы и заткнуться. Но т. к. я документирую собственные чувства, свои же ощущения и личные наблюдения, то просьба не требовать от меня объективности. Просто впоследствии услышу об аналогичных впечатлениях нескольких пациентов-немцев.
Медбрат спросил меня о наличии медицинской карточки. Я отдал её ему, предупредив о том, что последние полгода прожил в России и страховка, скорей всего, более недействительна. Милый толстяк ответил, что ответственные лица сами во всем разберутся, мне не стоит над этим ломать себе голову.
Пришёл обещанный питерский врач. Спросил по-немецки, на каком языке мы будем общаться, можно по-русски. Я сказал, что мне всё равно. Продолжили говорить в кабинете по-немецки. В сторонке сидел другой врач, рангом пониже, немец. Фрэнк, значилось на его нагрудном значке, высокий, лет сорока. Он ничего не спрашивал, лишь записывал. Я даже не смотрел на него.
Русский врач начал с иронией: Ну что нас привело в столь поздний час сюда?.. Случилось что-то?!
Я промолчал в ответ.
Он рылся в бумагах, время от времени бросая взгляд на меня. Когда же угомонился и сосредоточился на мне — я стал рассказывать.
Русский: Значит Вы хотели себя убить… А как же Вы о нас не подумали, мы бы этому очень огорчились…
Я: О Вас я просто забыл подумать.
Смотрю на его нелепые усики. Чувствую желание посоветовать ему их сбрить.
Он: А Вы знаете, что по статистике: случаи самоубийства в семье учащаются, если таковые уже в ней имели место быть?..
Я: Не знаю. Оставьте моих детей в покое. Это моя мёртвая зона. Я сам не понимаю, что с ней делать. Или же Вы хотите увидеть мои слёзы?!
Он: Как Вы себя сейчас чувствуете?
Я: Плохо. Очень плохо. У меня депрессия. Третий год уже.
Он: А как Вы её ощущаете? Как именно физически?
Я: Тяжесть в груди… Дышать немного трудновато. Лёгкое удушье.
Подумал о том, что можно было сказать «как камень на шее». Но немец-врач бы этого не понял.
Он: Современная медицина легко справляется со случаями депрессии. Есть очень хорошие медикаментозные средства для этого.
Я: Мне это вряд ли поможет. Тем более что я не хочу жить дальше… как растение — не хочу больше. Не хочу быть овощем. Надоело. Хватит уже. Не вижу никакого выхода из своего тупика.
Он: А что Вы скажете, если к Вам прилетит фея и заберёт Вашу депрессию с собой? Вы вздохнёте свободно и…
Я: …ничего не изменится, т. к. проблема, ставшая причиной депрессии, останется…
Он: Вы курите?
Я: Нет.
Он: Алкоголь?
Я: Не знаю, что ответить…
Он: Регулярно или время от времени.
Я: Время от времени.
Он: У Вас уже были попытки самоубийства?
Я: Были.
Он: Когда?
Я: В детстве. Вернее в подростковом возрасте.
Он: Расскажите.
Я: Не хочу об этом говорить.
Он: Сколько вам сейчас лет?
Я: Много. 36.
Он: Вы уже знали, как хотите расстаться с жизнью?
Я: Да.
Он: И как же?
Я: Об этом я тоже не буду говорить.
Он: Вы действительно собирались сделать это или же пытались испугать таким образом свою жену, чтобы…
Я: Я не актёр.
Он: Хорошо. Мы должны задержать Вас у себя до завтрашнего дня. Это по закону. А завтра приедет судья, и он может дать разрешение о задержании Вас в нашем учреждении сроком до шести недель. Я думаю, что одним днём Вы не отделаетесь.
Я: А потом?
Он: А потом…
Я понял что этих «по шесть недель» может быть несколько.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.