«Куколка» - [16]

— Все замечательно, — ответила она Мэтту, с радостным удивлением отметив про себя, что ее голос звучит абсолютно спокойно и уверенно.

Слегка улыбнувшись, Пиппа мягко освободила свою руку и опустилась на единственное свободное место — справа от Стива. В душе содрогнувшись от его близости, она подумала, что, должно быть, он подстроил даже это — постарался сделать так, чтобы ей больше некуда было сесть. Это похоже на него — он любил играть с ней в жестокие игры, отдаленно напоминавшие игру в кошки-мышки.

Началось первое совместное чтение текста, и Пиппа перестала быть в центре всеобщего внимания. Теперь она немного успокоилась и, чуть расслабившись, поняла, что, несмотря на присутствие Стива, столь шокировавшее ее, у нее даже в момент паники не возникло мысли об отказе от участия в пьесе. Это чрезвычайно порадовало Пиппу — пусть ему удалось подорвать ее уверенность в себе как в женщине, однако он не смог окончательно сломить ее волю.

Однако в следующее мгновение Стив наклонился к ней, и она нахмурилась, ощутив тепло его дыхания на своей шее.

— Мне бы очень хотелось выяснить, не выучилась ли ты чему-нибудь новенькому за последнее время, — прошептал он тихо, так что эти слова расслышала только она.

Пиппа вздрогнула, пытаясь побороть обуревающее ее отвращение. Твердо решив не позволять ему вывести себя из равновесия, она сцепила зубы и полностью сосредоточилась на особом способе дыхания — медленный глубокий вдох через нос и полный медленный выдох через рот.

Но тут она почувствовала на себе чей-то внимательный взгляд — на нее сочувственно смотрел Мэтт Джордан, и его глаза были полны вопросительного сострадания. Он перевел взгляд с ее лица на лицо Стива, потом обратно и едва заметно улыбнулся ей. К удивлению Пиппы, улыбка Мэтта ободрила ее, и девушка испытала к нему благодарное чувство за эту маленькую поддержку.

Несмотря на настороженность, с которой Пиппа относилась к Мэтту, она инстинктивно поняла, что в его характере нет и следа той жестокости, которая присуща Стиву. Мысль об этом принесла ей окончательное успокоение.

Александре нелегко далась ее первая репетиция. Хореограф оказался приверженцем строгой дисциплины, настаивал на неукоснительном тщательном исполнении каждого па, и очень скоро ей стало казаться, что ее ступни и икры охвачены пламенем.

— Господи Иисусе, я уж думала, что этому не будет конца! — задыхаясь, сказала ее соседка. Она говорила с отчетливым йоркширским акцентом, с той притягательной хрипотцой произношения, из-за которой ее голос звучал, как голос заядлой курильщицы.

— Такие, как он, не останавливаются, — чуть цинично заметила Алекс. — Это же показная игра власти: он хочет, чтобы мы поняли, кто здесь главный.

— Лучше бы он хотел этого несколько иначе! — пробормотала еще одна из девушек, и Алекс взглянула на нее с внезапным интересом.

Было что-то необычное в ее манере вести разговор, какая-то показная самоуверенность, и это разбудило любопытство Александры. Почувствовав внимание к себе, девушка подняла на Алекс красивые карие глаза и представилась:

— Меня зовут Франческа, а для друзей я Фрэнки.

Они проболтали о разных пустяках, пока не закончился перерыв, и всю вторую половину репетиции Алекс пристально изучала новую приятельницу. Фрэнки оказалась сильной и грациозной танцовщицей. Несмотря на стройность, ее тело было мускулистым, но при этом она вовсе не теряла женственности, а оливково-смуглая кожа свидетельствовала о крепком здоровье. На Фрэнки были надеты практичные шорты из полотна, подчеркивающие красоту ее длинных стройных ног, и трикотажный топ, плотно облегающий маленькие изящные груди.

По мере разучивания танцевальных номеров обе девушки разгорячились, и их тела покрылись капельками пота. Фрэнки была приблизительно одного роста с Алекс, и хореограф поставил их рядом друг с другом. Вскоре Алекс почувствовала, насколько притягательно для нее тело этой женщины. Она подумала о том, как приятно было бы прикоснуться к упругой и гладкой коже соседки, и испытала при этом чрезвычайное возбуждение.

Фрэнки великолепно танцевала, гораздо лучше, чем Алекс, и было вполне естественно, что ее переставили еще раз, теперь она стояла впереди Александры. Однако против собственного ожидания Алекс не ощутила никакой зависти — она просто получала огромное удовольствие, любуясь движениями Фрэнки. В какой-то миг она представила себе, как ее пальцы пробегут по изящному изгибу этой смуглой спины и скользнут под пояс коротких шорт, как напрягутся обнаженные ягодицы и как потом можно проникнуть в теплую и упругую плоть мягких наружных губ, а дальше…

— Мисс Абботт!

При возгласе хореографа, раздавшемся над самым ее ухом, Алекс едва не подпрыгнула. Она не заметила, как он приблизился к ней, и теперь лихорадочно пыталась понять, почему он уделил ей особое внимание. Все девушки как по команде повернулись в ее сторону, и Алекс это показалось таким забавным, что она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Хореограф Майк Джером потянулся, упершись пальцами в поясницу, затем снова выпрямился и, буравя Александру взглядом, начал наступление: