Куда пропали снегири? - [19]

Шрифт
Интервал

- Наш источник чудесный. Воистину Божия Ма­терь нам его подарила. Кто с верой приходит, тот по­лучает просимое. Но нужно и потрудиться. Нельзя го­ворить: «Дай, а с меня ничего не спрашивай». Уж если просишь, сам готов будь дать. Скажи так: «Господи, помоги мне в моей болезни, а я, что смогу, то ради Те­бя сделаю».

Господи, пошли в Оять благодарных просителей.


ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ

Человек предполагает, а Бог располагает. В ис­тинности этой народной мудрости я убедилась ещё раз совсем недавно, отправившись по ре­дакционному заданию.

Астрахань Москву не принимала: туман. Но мне по­сидеть пару часов в Домодедове совсем необремени­тельно: есть свежие журналы, есть весело попыхиваю­щий на буфетной стойке самовар. И - ожидание праздника в душе. Потому что еду туда, где ждут, и где завтра престольный праздник - Казанская.

Астраханский Казанский собор красив, его неда­ром называют жемчужиной Поволжья. Я успела к всенощной и вошла под высокие своды красавца юбиляра (а ему нынче девяносто лет). Служба уже шла, была в ней неповторимая благодать храмового праздника, которая как золотая ниточка по просто­му холсту - насквозь. Пели удивительно. Казанская икона Божией Матери в центре храма на аналое уто­пает в белых розах и голубой парче. Цветов море. В больших и маленьких вазах, на полу, перед икона­ми, на амвоне - повсюду. Прихожане принаряжен­ные, красивые. Мальчики из воскресной школы в бе­лоснежных сорочках, девочки в нарядных косыноч­ках. Красота. Праздник. Усталости от перелёта нет и в помине. Поднимаю глаза к огромному паникадилу, сверкающему светом заждавшихся праздника лам­почек.

- Новое, - тихо говорит мне стоящая рядом прихо­жанка, - только перед службой повесили, ох и торо­пились...

А я думаю о том, что у меня ещё никогда не было такой радостной Казанской. Всё как-то суечусь, всё бегом-бегом, опомнюсь - вчера была Казанская, а я вчера как раз мимо храма... Но сегодняшняя всенощ­ная компенсирует мои «бега». Сегодняшняя Казан­ская - особая. Уж очень благодатно, молитвенно, светло. Подхожу под благословение к настоятелю храма отцу Валерию (Павлову).

- Завтра непременно приходите. Гостей много ждём, служить будет епископ Иона.

На Казанскую небо просветлело. Все волновались - а ну как дождь! Крестным ходом идти и под дождём? Но Божия Матерь ради праздника Своего благослови­ла Астрахань синевой чистого неба.

Задерживаюсь у стенда, сооружённого прихожана­ми к юбилею. Чёрно-белые снимки из архива. Мер­зость запустения, кучи мусора, следы от кострищ, а в центре вместо аналоя - старенькая тумбочка, на ней Евангелие, икона. Так начинал отец Валерий. Так начинался приход. Внизу повеселее: цветные фото­карточки - день сегодняшний. Яркая зелень Троицы, светлые детские лица, обновлённые фрески на стенах, витраж при входе. Много успели за семь лет как храм открыли вновь. Много трудились. Много вынесли. Много молились. Но главное, не только стенам дали вторую жизнь - приход возродили. А ведь именно им, приходом, и определяется каждодневная жизнь лю­бой церкви.

-    Люди у нас замечательные. Для храма ничего не жалеют, во славу Божию трудятся. Если бы не они... - говорит отец Валерий, когда подошла к нему с позд­равлениями.

Ликование. Праздник! Казанская! Божия Матерь с одной из самых почитаемых на Руси икон взирает на обновлённые стены Казанского собора. «Заступница усердная...» - поёт хор. Душа поёт, не словами только, а светлыми чувствами. Прекрасней есть ли что-нибудь ещё?

-    Вас к телефону, Москва... - одна из прихожанок пробирается сквозь толпу молящихся, машет мне ру­кой.

Как скоры вы, скорбные вести! Именно на Казан­скую рано утром умер мой отец.

-    Я сейчас вылетаю, - кричу в трубку. - Я сейчас вылетаю...

«Заступница усердная...» - поёт хор. А я тихо пла­чу, присев на краешек кресла, среди стопок книг, цер­ковной утвари, календарей. Входит батюшка. Взгляд сострадательный. В руках икона:

-    На Казанскую умер, значит, утешение вам. Божия Матерь в такой праздник к себе забрала. Многие бы так хотели. Примите от меня Казанскую, пусть икона укрепит вас, поможет перенести скорбь.

Заступница усердная. Только десять минут назад она ликованием сердца делила со мной радость. И вот уже делит беду... Беру себя в руки, вытираю слёзы. Папа жил в Донецке, мне надо срочно лететь туда.

-   Когда ближайший самолёт на Донецк?

-   На Донецк из Астрахани - рейсов нет...

-   Поезд на Донецк...

-   Поезда на Донецк не ходят.

Решаю лететь в Москву, оттуда проще...

-   Ближайший рейс на Москву завтра, но над Астра­ханью снова туман, рейс может задержаться.

Не успеваю. Надо взять себя в руки и успокоиться. Но я не успеваю...

Подходит коренастый мужчина в свитере, неболь­шая бородка, открытый взгляд. Батюшка знакомит меня с ним, говорит, что это один из самых активных прихожан.

-   Что вы решили?

Рассказываю: самолёты не летают, поездом до Москвы двое суток, а там ещё сутки... Не успеваю. Не знаю, что делать.

-   А я знаю. Повезу вас машиной.

Через двадцать минут прихожане уже собирали нам в дорогу сумку с продуктами. Праздничная трапе­за по случаю Казанской благословила мне от своих щедрот паёк в скорбную дорогу. Подошла небольшо­го роста женщина, большие очки чуть затемнены. Я видела её в храме. Она что-то втолковывала перед службой девочкам из воскресной школы.

Продолжить чтение
Еще от автора Наталия Евгеньевна Сухинина
Полёт одуванчиков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Великая Сила Любви

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Укажите мне край, где светло от лампад..

 Эта книжечка предназначена новоначальным. Чем она отличается от безчисленных руководств по христианскому благочестию, столь обильно издаваемых ныне? Тем, что она написана в наши дни, в конце ХХ века, тем, что она живая для сегодняшнего дня, тем, что именно сегодня она поможет людям, робко становящимся на пороге православного храма, робко заглядывающим внутрь: "не прогонят ли?"...      Очерки Натальи Сухининой, публиковавшиеся в газете "Семья" в течение последних пяти лет, подсказали многим, потерявшимся среди суеты и безбожия людям, дорогу к храму.

Где живут счастливые?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.

Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".

Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».

Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…

Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.

И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.