Куда не ступала нога человека - [4]

– Привет, Джим.

Ему не нужно было даже поворачивать голову, чтобы узнать, кто вошел. Почему-то это обеспокоило Кирка. Он уселся в кресло рядом с койкой.

– Послушай, ты чем-то обеспокоен, – сказал Митчелл.

Кирк через силу улыбнулся.

– Я беспокоился за тебя начиная с той самой девицы на Денебе-4.

Митчелл кивнул.

– Она была как Сверхновая. Но беспокоиться не о чем. Не считая глаз, я в порядке, – он обаятельно ухмыльнулся. – Они вроде как смотрят на меня, когда я бреюсь.

– Зрение в порядке?

– Абсолютно.

– Больше ничего, Гарри?

Митчелл с интересом взглянул на него:

– Вроде чего, например?

– Ты чувствуешь… изменения в себе?

– В каком-то смысле я чувствую себя лучше, чем когда-либо… – он помолчал. – Кажется, действительно удачно получилось.

– О! Это как же?

Митчелл указал на аппарат для чтения.

– Кажется, у меня появился шанс освоить всю ту заумь, которую ты так обожаешь. Старик, я же помню тебя в академии! Стопка книг с ногами! Первое, что я услышал от старшекурсников, было: "Поосторожней с лейтенантом Кирком! На его курсе надо думать – или не выплываешь."

– Ну, брось, – сказал Кирк. – Я не был уж так ужасен.

– Что, ты не был? – рассмеялся Митчелл. – Помнишь, как ты чуть меня не выпер?

– Нет, я немного нажимал на кадетов, которые мне нравились, – сказал Кирк.

– Старик, если бы я не нацелил на тебя ту блондинку-лаборантку…

– Что? – Кирк уставился на нет. – Ты хочешь сказать, что спланировал все это?

– Ты хотел, чтобы я думал, не так ли? Вот я и подумал. Разработал для нее всю кампанию.

Кирк с трудом ответил на улыбку.

– Гарри, я почти женился на ней!

– Я тоже вроде бы как люблю нажимать на людей, которые мне симпатичны.

Кирк, припоминая, боролся с тревогой.

– Гарри, я почти женился на ней, – повторил он.

– Будь со мной помягче, – сказал Митчелл. Он снова указал на аппарат. – Я почерпнул еще более интересные идеи отсюда.

Кирк взглянул на этикетку кассеты.

– Спиноза?

– Он, – сказал Митчелл. – Когда вчитаешься, он очень прост, почти ребенок. Кстати, совершенно с ним не согласен.

– Да? – сказал Кирк. – Продолжай.

– Что продолжать? Просто наконец я читаю.

Холодный серебряный блеск его глаз был в неприятном контрасте с его свободной дружелюбной манерой держаться и говорить. Его белые зубы снова сверкнули в широкой улыбке:

– Говорю тебе, я в порядке. Когда мне заступать на дежурство?

Кирк замешкался с ответом.

– Я хочу, чтобы доктор Денер понаблюдала тебя.

Митчелл застонал.

– Имея сотню других женщин на борту, ты выбрал именно эту ошиваться здесь около меня!

– Думай об этом как об испытании, – посоветовал Кирк.

Серебряные глаза смотрели на него.

– Это не по-дружески, Джим, друг мой. Я разве не сказал тебе – будь со мной помягче.

На мгновение их взгляды скрестились, как бы оценивая силу друг друга. Наконец Митчелл шутливо потряс головой, сдаваясь. Затем он подчеркнуто повернулся к аппарату для чтения. Кирк, обеспокоенный больше, чем раньше, молча встал и вышел из лазарета.

У него за спиной Митчелл увеличил скорость страниц. Он читал быстро – человек, упаковывающий в свою голову факты с невероятной скоростью.

Изображение переворачивающихся страниц было на экране библиотечного компьютера Спока, когда Кирк присоединился к нему. Они сменяли друг друга так быстро, что изображение мелькало. Спок сказал:

– Он читает все быстрее с каждой секундой.

Это ли Гарри Митчелл? Та улитка в чтении, к которой мы привыкли?

Кирк отошел от экрана и вернулся снова.

– Установите круглосуточное наблюдение за лазаретом. Максимально широкий спектр проб и анализов.

Результаты анализов порадовали доктора Пайпера:

– Совершенство, совершенство, – бормотал он, заканчивая исследование. – Такое здоровье – большая редкость. – Он побарабанил по кожуху аналитической установки, как будто трудно было поверить в правильность проведенных ею анализов.

– Здоров по всем статьям, да? – спросил Митчелл. Скучающим голосом он обратился к Элизабет: – Жаль, что психиатрия не такая точная наука, а, доктор? Будьте любезны, заведите шкалу, которая будет показывать степень вменяемости пациента.

– Я понимаю, что я вам не особенно нравлюсь, старший лейтенант, – ответила она. – Но поскольку я приписана сюда, может, постараемся поладить?

– Я ничего против вас не имею, доктор.

– А против "ходячего холодильника"?

Он был явно обескуражен.

– Пожалуйста, простите меня, – он вложил в эти три слова все свое очарование.

– Женщины от науки склонны к комплексам, – сказала она. – Но давайте поговорим о вас. Как вы чувствуете себя? Говорите мне все.

– Все о чем? Кажется, всем не по себе оттого, что у меня нет лихорадки или чего-то в Этом роде, – он показал на приборную панель анализатора. – Старина Пайпер ушел. Может быть, я доставлю вам удовольствие, изменив показания приборов?..

Нормальные показания приборов изменились на ненормальные. Элизабет в изумлении смотрела то на них, то на него.

Слегка встряхнувшись, он сказал:

– Теперь опять нормальные…

Стрелки вернулись в прежнее положение.

– Как вы это сделали? – потребовала Элизабет.

– Я точно не знаю. Я… просто подумал о том, чтобы это произошло. И это произошло. – Он уставился на панель. – Дело не в приборах, дело во мне. Что-то такое я делаю внутри… Ну-ка, посмотрите…