Куба либре - [14]
На ресепшене никого не оказалось. Во ожидании портье я клевала носом на мягком сиденье в холле, как вдруг мой телефон подал голос. Звонила свекровь. Мы не сказали ей о моем отъезде.
Я нажала кнопку и как можно бодрее сказала:
– Здравствуйте! Как вы поживаете?
– Почему он такой нервный?
– Он нервный? – насторожилась я.
– А вы не заметили?
– Ну, может быть, немного.
Врач нам сказал, что лучше со всем соглашаться, не пытаться ее переубедить, поэтому я не спорила.
– Почему, как вы думаете? – настаивала она.
– Не знаю.
– Вы давите на него.
– Как? В чем?
– Во всем, а он срывается на меня. Кричит.
– Вы не переживайте, на меня он тоже иногда кричит. Это ничего.
– Как ничего? Человек постоянно на взводе!
– Я постараюсь не давить.
Я не хотела ей говорить, что у меня дорогой роуминг. Вышла на улицу, чтобы не шуметь в холле.
– Вы мне скажите, вы, вообще-то, молитвы читаете? – спросила свекровь.
– Конечно.
– Какие?
– «Краткое правило» утром и вечером. Если успеваю, то «длинное». «Акафист Богородице» читаю, «Символ веры», «Отче наш» перед едой, – радостно отрапортовала я.
– Это плохие молитвы. Я дам вам хорошие. У вас есть ручка записать?
– Сейчас поищу, – сказала я и выключила телефон.
В уме я пересчитала деньги и поняла, что роскошествовать в «Сентрале» получится не больше шести-семи дней. А что потом? Менять билет?
Надо все взвесить.Подошел нищий и предложил купить у него газету «Грандма» с Лениным на первой странице. Я отказалась.
Тогда он предложил кокаин. Я снова отказалась.
Тогда он предложил купить кубинский цент за американский доллар, показывая, что на монете есть портрет Че.
– Польша? Германия?
– Россия.
– О! Россия! Говорит и показывает Москва! Говорят все радиостанции Советского Союза! Дружба! Спутник!.. Э… На здоровье!
Я дала ему песо, чтобы он отстал, присела на лавочку в парке перед отелем и не заметила, как мои глаза закрылись сами собой.Когда глаза открылись, я чуть не заорала. Надо мной склонился Алехандро. Его лицо было совсем близко, и я невольно отшатнулась.
Он сгреб меня в охапку.
– Ми рейна, я тебя искал по всей Гавана-Вьехо!
– Отпусти меня! Я хочу уехать! Я поеду в офис «Аэрофлота» и обменяю билет на ближайший рейс!
– Я тебя не отпущу!
– Здрасьте! Я в полицию обращусь!
– Ми рейна! Ты можешь сдать меня в полицию, но ты сама сказала, что тебе было плохо в Москве. Куда же ты поедешь?
– Я такой человек, мне везде плохо!
Я зарыдала.
Он поставил меня на землю, заглядывал мне в глаза, тряс за плечи, просил сказать ему правду.
– Какую правду? Какую правду ты хочешь услышать? Не связывайся со мной! Оставь меня в покое!
В конце концов он окликнул знакомого таксиста, мы забрали мой чемодан и вернулись на касу.
Я рухнула на кровать. Засыпая, услышала, как пропищала эсэмэска. Наверное, от мужа.
Я вдруг осознала, что сильно скучаю по мужу, но почему-то не хочу возвращаться в Москву. Представила себе Шереметьево, серый снег, пробку на Ленинградке, толстые животики и вторые подбородки прохожих.
Нет. Лучше здесь. Что бы ни происходило. Пусть все идет, как идет. У меня еще две недели, и я не буду менять билет.Жаркий воздух пронизан регги и всевозможными запахами. Музыка здесь на каждом шагу: льется из распахнутых окон, брызжет из проносящихся авто, лавиной хлещет из ресторанов, кафе, баров на каждом углу.
Алехандро, заслышав очередную мелодию, начинает подпевать и пританцовывать. Песня о любви.
Мы идем по улице, он поет и посылает мне воздушные поцелуи, прижимает ладони к сердцу и воздевает руки к небу. Срывает алые цветки с какого-то дерева и вставляет мне в волосы. Цветки, как ни странно, не падают. Как в индийском кино.
Солнце превращает в перламутр облупившуюся штукатурку на стенах, рисует тенями балконных решеток причудливые узоры.
Прохожие не удивляются поющему Алехандро, они уважают «энаморадо» – влюбленных. Все улыбаются, некоторые подпевают.
Алехандро хватает меня за руку, и мы ныряем во дворик, где стоит небесно-голубой жигуленок, о который облокотились две томные большегрудые кубинки в ярких платьях. Одна в оранжевом, другая в розовом.
Вокруг бегают пестрые куры. Пушистая белая собачка тявкает на них, спрятавшись под бампером.
Поднимаемся по лестнице на второй этаж, заходим в комнату. Нам навстречу, радостно восклицая, поднимаются две старушки, испанки.
– Педро! Смотрите, кто пришел!
Нас усаживают на обитые алым дерматином стулья, и одна из старушек принимается варить кофе.
Алехандро подходит к статуе Мадонны в обрамлении елочной гирлянды и искусственных цветов и молится на испанском. Незанятая стряпней старушка включает гирлянду, лампочки начинают весело мигать.
– Это Очун, женское начало, – поясняет мне Алехандро.
– Богородица? – уточняю я. – В смысле, Дева Мария? Мадонна?
– Да, богиня Очун, сантерийя, – поясняет он.
Я читала в путеводителе про распространенный на Кубе религиозный культ «сантерия», возникший из слияния католицизма и африканских верований.
Старушки в экстазе то того, что к ним пришел Алехандро. Они постоянно его обнимают, весело болтают с ним по-испански, игриво подмигивают мне и подливают кофе.
– Мы знаем Педро очень-очень давно, – говорит мне одна из них на ломаном английском.
«Есть такой древний, я бы даже сказал, сицилийский жанр пастушьей поэзии – буколики, bucolica. Я решил обыграть это название и придумал свой вид автобиографического рассказа, который можно назвать “bucolica”». Вот из таких «букаликов» и родилась эта книга. Одни из них содержат несколько строк, другие растекаются на многие страницы, в том числе это рассказы друзей, близко знавших автора. А вместе они складываются в историю о Букалове и о людях, которых он знал, о времени, в которое жил, о событиях, участником и свидетелем которых был этот удивительный человек.
В сборник включены роман-дилогия «Гобийская высота», повествующий о глубоких социалистических преобразованиях в новой Монголии, повесть «Большая мама», посвященная материнской любви, и рассказы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.