Кто живёт на чердаке? Сказки про домовых - [19]
А в позапрошлом году умер от старости и её муж. Тогда все соседи принялись жалеть Аделаиду Семёновну. Всё время теперь она слышала шепоток за спиной, кто-то цокал языком ей вслед, иногда стали захаживать в гости соседки – без какого-то особенного дела, просто так. При этом они как-то жадно заглядывали ей в глаза, выискивая следы душевных ран, о которых можно будет потрепаться потом с кумушками на лавочке.
Аделаида Семёновна очень не любила, когда её жалели. Поэтому она продала свой старый дом и купила маленькую квартирку в новой многоэтажке, где её никто не знал. И в гости к ней приходили, изредка, только студенты – уточнить что-нибудь насчёт дипломной работы. Всё своё свободное время Аделаида Семёновна читала книги или писала большую научную работу.
– А если вы не ведьма, – спрашивала Люба, – как вы тогда зашли так тихо?
– Очень просто. Я, когда в магазин хожу, дверь на ключ не запираю. Всё равно у меня красть нечего.
– А домовых почему вы видите? Взрослые не видят обычно… Только один сосед у нас видел, когда пьяный был.
– Старая я очень, Любушка. Люди не зря говорят: старый, что малый… Многие вот думают, что я из ума выжила.
– А вот череп у вас на столе, я сама видела…
– Это мне мои второкурсники подарили, – усмехнулась Аделаида Семёновна. – Они думали, это очень оригинально.
– А это? – Люба показала на пучки трав над столом.
– Это я укроп сушу. Огурцы солить. Ну и чабрец с мятой – для чая.
– Уф, – Люба вздохнула с облегчением. – Значит, всё-таки ведьм не бывает?
– Сложно сказать, – Аделаида Семёновна поболтала ложечкой в чашке с чаем. – Вот мне иногда кажется, что наша завкафедрой – ну сущая ведьма! Про соседку через стенку я уж молчу…
– А мы боялись, что вы Глазку заберёте… Но если вы не ведьма, то и ничего страшного.
И Люба с Нюсей, перебивая друг друга, рассказали, как они нашли котят на чердаке, и что Тихоня теперь живет у Любы, а Драчун – у Славиных (только его теперь зовут Рыжиком), и как они испугались, что «старая ведьма» захочет забрать чёрного котёнка и сделать из него ведьмовскую кошку.
Аделаида Семёновна над рассказом от души посмеялась, а потом переспросила:
– Так, выходит, Мурыська с двумя котятами всё ещё на чердаке? Вот хорошо, что я молока к чаю купила!
– Вы Мурыське молоко отнесёте? – уточнила Люба.
– Нет, зачем же. Я Мурыську, с малышами вместе, к себе заберу. И им теплее будет, и мне веселее. Как, вы говорите, их зовут?
– Снежка и Глазка, – обрадовалась Люба. – Они красивые-красивые! Значит, теперь у всех хозяева будут!
– Ну вот и славно, – подытожила Аделаида Семёновна. – А тебя, дорогая, родители ещё не потеряли?
– И правда! – вспомнила Люба. – Мне, наверное, пора уже. А можно, мы с Нюсей к вам в гости будем иногда приходить? Мурыську с котятами навещать и вообще…
– Мы можем и когда вас дома нет заходить, – уточнила Нюся, – но лучше всё-таки, если вы разрешите.
– Ни стыда ни совести у этой Нюськи! – продребезжало из-за плиты. – В мои времена домовые знали своё место!
– Да будет тебе, – благодушно сказала Аделаида Семёновна. – Сама бы лучше выходила! Не первый же год вместе живём. А вам, – она обернулась к Любе и Нюсе, – я всегда рада буду. Заходите, милые, в любое время. Только по понедельникам, средам и пятницам я до пяти в академии. А в остальные дни – милости просим!
Подниматься на восьмой этаж пришлось пешком – лифт всё ещё был занят. На площадке между вторым и третьим этажами девочки встретили Анчутку-коридорного.
– Ну как там? – с жадным любопытством спросила Нюся.
Анчутка пожал плечами:
– Разложили на полу Оксанины папки и сидят на них, прислонившись друг к другу. Уже и петь что-то хором пробовали… как это… «О чём, мол, дева, плачешь?..». И «Как же мне, рябине…».
– И как? – поинтересовалась Люба.
– Ужасно! – с чувством сообщил Анчутка и скорчил рожицу. – Даже не знаю, кто из них хуже поёт. А сейчас Оксанка какие-то стишки наизусть рассказывает.
Любе почему-то представилось, что Оксана Соколовская, сидя на полу в лифте, с выражением, как на уроке, декламирует: «Зима! Крестьянин, торжествуя…»
Люба прыснула.
– Ничего смешного! – строго отрезала Нюся. – Думаю… Думаю, это может стать началом прекрасной дружбы…
Глава седьмая
Мальчик Миша
– Сегодня будут гости, – сказала мама однажды в субботу. – Соседи, Славины, очень милые люди. У них мальчик твоего возраста.
– Я знаю, – ответила Люба. – Миша.
– О, так вы уже познакомились? Прекрасно! Я думаю, вы должны подружиться. А то ты вечно сидишь одна в своей комнате.
– Ничего мы не знакомились, – буркнула Люба. Объяснить маме, откуда она знает про Мишу, она всё равно не могла. Да и рассказывать о том, что в комнате она сидит вовсе не одна, было занятием безнадёжным. Видимо, просто придётся сегодня потерпеть. Одна радость: в честь прихода гостей мама испекла совершенно невероятной красоты торт, украшенный дольками мандаринов и ананасов. Но, честно говоря, есть торты Люба больше всего любила без всяких там гостей, за кухонным столом с мамой и папой. И чтоб потом можно было незаметно отнести кусочек для Нюси.
– Ну и подумаешь! Не очень-то и хотелось! – с обидой в голосе заявила Нюся, когда Люба объяснила ей, что от торта вряд ли что-то останется, потому что – гости. Обе они привычно стояли на балконе, облокотившись на перила, и смотрели вниз. – Раз вам эти ваши гости дороже собственной квартирной…
