Кто же спасет Россию? - [4]

С этой целью необходимо – как рычаг этого восхождения – создать ФРОНТ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ДЕМОКРАТИИ /ФКД/. Не слияние произвести всех коммунистов в одну партию, чтобы потом она стала ядром новой «диктатуры пролетариата» с одним вождем /как это было в условиях классовой борьбы/, а объединение имеющихся компартий, со всеми их различиями, в единый Фронт против преступного режима, духовного мракобесия и номенклатурного разбоя.

В последующем, при конституционном учреждении общенародного государства, ФКД подвергнется упразднению, так как в коммунистическом обществе нет смысла и не должно быть места для партий. Это будет демократия не для партий, а для людей, всех членов общества. Люди станут коммунистами не по партийной, а общественной принадлежности.

Тогда воспрянет подлинный расцвет общественного самоуправления. Ибо коммунизм есть более богатое по своему содержанию общественное и историческое явление, чем представления о нем каких-либо партий, теоретиков, вождей. Новаторство среди коммунистов из предпосылки станет отражением всеобщего новаторства в общественном бытии и производстве.

19 мая, 1997 года.

II. История дворника /«Экономическая и Философская Газета» № 30(663), июль 2007/

Сегодня вся страна знает о действиях властей в Южном Бутово по отчуждению собственности Юлии Прокофьевой и ее сына и якобы рыночной компенсации за это отчуждение. Дело было приостановлено. Спасибо Общественной Палате и ее представителю Анатолию Кучерене, вставшим на защиту от судебных и силовых атак нашей любимой власти, которая устами главного мосгордумщика В. Платонова призвала нас уважать закон независимо от того, уважает ли он нас.

Но, дорогой читатель, если у вас нет связи с Кучереной или СМИ или шеренги заступников, как у Прокофьевых, знайте: вас растопчут. И расправа будет быстрой и необратимой. А будете ерепениться – утрамбуют или отправят в бомжи. Но не будем голословны.

В редакцию «ЭФГ» пришел дворник, 68-ми лет от роду и с 22-летним стажем по этой не очень престижной, но весьма полезной обществу профессии. И поведал печальную историю своей попытки добиться справедливости. Пришел с документами.

В дворники, по его словам, он ушел из профессии, чтобы, разведясь с женой и не трогая ее родительского гнезда, получить возможность жить со своим сыном-подростком от предыдущего брака хотя бы на списанной площади, предоставляемой сразу и бесплатно, если брать в руки метлу и лопату. За это расплачивались удобствами, теснотой, трудом. Таким был четко отлаженный рынок по-социалистически. Зато здесь была перспектива. Десять лет такого житья-бытья и тяжкой работы в самом низу социально-административной лестницы давали право получения семье отдельного полноценного жилья и закрепления его пропиской на всю оставшуюся жизнь, даже если работник после этого увольнялся с опостылевшей ему неблагодарной работы.

Шел тогда 1984 год. Горбачевщина. Страну начало лихорадить, потом трясти. ЖЭКи становились то ДЭЗами, то ГРЭПами. Их то укрупняли, то дробили. Труднее стало получить служебное (промежуточное, по статусу) жилье, поскольку свободные и списанные площади лавиной потекли в аренду частным и кооперативным нанимателям под склады, офисы, мастерские, лавочки, магазины, кафе.

И всё же нашему дворнику, работавшему в одной из подчиненных организаций дирекции ТУ «Замоскворечье», повезло. Через 5 лет, в 1989 году, ему с сыном дали освободившуюся комнату в густонаселенной квартире служебного подчинения на последнем этаже, вдали от работы, хотя прямой начальник подыскал ему однокомнатную малогабаритку с душем на первом этаже и сравнительно близко от рабочего участка, что удобнее по технологии работы.

Дворники вообще что-либо получают либо на первом, либо на последнем этажах. И не по выбору, а по благорасположению начальства. Их поэтому время от времени заливает либо небесными осадками, либо подвальными нечистотами. При всем том, что если бы однажды, обидевшись, они ушли из города, через месяц тот задохнулся в собственных отходах. Или же понадобились бы перепрофилированные Вооруженные силы.

Сын к этому времени возвращался из доблестной армии битым, но целым. Радости мужчин не было предела. Комнату обставили. Но сыну захотелось жениться, а не учиться. И отец остался на списанной площади, поблизости от обрабатываемого участка, а комнату заняла образовавшаяся семья. «Так лучше», – решил отец, чтобы не мешать счастью молодых, чтобы они могли родить, чтобы все как положено. Потому что если не будут рождаться дети, тогда погибнет государство.

Короче, отец остался в дворниках, встав в очередь на улучшение жилищных условий по внутриведомственной линии. Он получал благодарности от жильцов, премии и грамоты от начальства. Один из первых был переведен на контрактную форму оплаты, признавался «Лучшим по профессии» в районе, награжден медалью «К 850-летию Москвы». Словом, не был ни выпивохой, ни прогульщиком, ни бракоделом. Работал, стараясь, и, уставая, надеялся.

Однако в 1994 г., когда срок по нормативу был отработан, руководство Центральной дирекции «Замоскворечья» в получении отдельного жилья (отдельного от семьи, а не для всей семьи) ему было отказано, поскольку де вышестоящие инстанции выделение жилья приостановили. Приостановили и закрепление (перевод ведомственного в статус городского) уже полученного жилья. Приостановили, чтобы служебного не давать, но чтобы в отчетности оно значилось. К тому же оказались «утерянными» все документы на очередность в получении жилья. Виновных тогда не поискали, а рабочие не возмутились.