Кто укокошил натурщика? - [52]

Когда аромат бизона просочился в вигвам № 1, началось извержение вождя. Вождь извергался из вигвама степенно, несуетливо, важно, как и положено уважаемому индивиду. Сначала из сумерек помещения выплыл его солидный нос. Вскоре появились мудрые очи с нахлынувшими на них бровями. Через непродолжительное время стали прорисовываться гофрированные морщинами щёки. Затем проявилась роскошная корона из перьев. И так далее.

Когда вождь полностью вылупился из вигвама, племя приветствовало его криками: «Да здравствует наш дорогой вождь!», «Вождь и племя — едины!», «Наш вождь — ум, честь и совесть нашей эпохи!», «Мы говорим „вождь“ — подразумеваем „племя“, Мы говорим „племя“ — подразумеваем „вождь“!», «Вождь — наш рулевой!»… Какой-то молодой и неопытный индеец невпопад брякнул: «Вождём ты можешь и не быть, но человеком быть обязан!», но ему тут же дали подзатыльник — не произноси несанкционированные лозунги!

Вождя звали Эдуардыч, что в переводе с этого индейского языка на русский означает Большая Шишка (подразумевается шишка секвойи; автор слыхал, что в Северной Америке произрастают гигантские хвойные деревья — секвойи, и полагает, что, как и у других хвойных растений, у секвой должны быть шишки, а поскольку секвойи — растения огромные, то и шишки у них должны быть большие). Кивком ногтя Эдуардыч разрешил соплеменникам закончить изречение лозунгов и продолжить начатые дела. И они, прекратив изрыгать слова, таки продолжили заниматься макияжем (мужчины), вращением бизона (дамы) и пусканием соплей (мелюзга).

Тут наш зоркий Стреляный Воробей, воткнув губы в ушную раковину Большой Шишки, нашептал известную читателю информацию.

— Бледнолицые… — задумчиво повторил вождь, шевеля большой нос всунутым в него перстом. — Гм. После завтрака посоветуюсь с народом.

(— Может, и индеец Эдуардыч Большая Шишка носил пенсне? — усмехается презрительно внутренний голос автора.

— Нет, Большая Шишка пенсне не носил, — отвечает своему внутреннему голосу автор.

— Ну, то-то же, — одобрительно замечает внутренний голос.

— Большая Шишка носил монокль.

— Тьфу!)

Мужики во главе с Эдуардычем уселись в кружок, и бабы принялись их потчевать, обрубывая и поднося им фрагменты бизона, источающие соблазнительные ароматы.

Насытившись парной бизонятиной, кавалеры помыли руки языками и, зычно порыгивая и попукивая, встали и разбрелись по стойбищу, а бабы приступили к кормлению себя и потомства.

Наконец, видя, что все его соплеменники употребили корм, вождь кивком ногтя подозвал к себе жилистого нервозного типа по имени Леонидыч — Банный Лист и негромко произнёс:

— А ну-ка, милок, постучи сбор на племюм.

Милок, то бишь Банный Лист, принялся дубасить кулаками по барабану, который представлял собой выдолбленный кусок бревна с натянутой на торец кожей бизона, не того, свежесъеденного, а его прапрапрапрапрадедушки. Индеец Леонидыч был ударником производства… То есть, тьфу, наоборот: производителем ударов. Он производил удары по барабану, сигнализируя таким образом соплеменникам о важных событиях. Вот теперь он сигнализировал, что все члены племени, кроме младенцев, должны сойтись на общее собрание. Поскольку в таком собрании участвовало всё племя (младенцы не в счёт), то и называлось оно соответственно — племюм.

— Объявляю двадцать шестой племюм открытым! — торжественно объявил вождь, когда все собрались и расселись на грунте. — Слово для доклада предоставляется товарищу Стреляному Воробью, который благодаря своей зоркости открыл грозящую нам опасность. Начинай, милок.

(— Товарищу Стреляному Воробью? — снова ворчит внутренний голос автора. — Это напоминает советскую фразеологию. Это ж, кажется, большевики придумали использовать слово «товарищ» в качестве обращения, вместо «господин», или там «сударь». Сомневаюсь я, чтобы индейцы…

— Дружба и товарищество присущи всем народам, — огрызается автор, — и, значит, во всех языках, в том числе и индейских, есть слова, означающие «товарищ». Поэтому нет ничего необычного в том, что один индеец другого назвал товарищем. И вообще, попрошу не перебивать мою брех… гм, мою прозу всякими придирками!)

Итак, милок, то есть на этот раз Стреляный Воробей начал:

— Товарищи! За прошедший от восхода солнца период мною была проделана следующая работа: я совершил осмотр гор, имеющих место на западном горизонте. В результате этого мероприятия мною был обнаружен вопиющий факт. А именно: коварные замыслы бледнолицых врагов, спускающихся с вышеназванных возвышенностей. То, что данные особи имеют замыслы и именно коварные, я определил по их разговору, которого, конечно, не слышал из-за огромного расстояния, но их мимика и жесты говорили сами за себя. Короче говоря, эти койоты пархатые задумали… — Ну и далее докладчик изложил соплеменникам уже известные читателю результаты наблюдения.

Племя загомонило. Из гула голосов высовывались фразы типа «скверные индивидуумы», «отрицательные субъекты», «нехорошие личности», «несовершенные существа», «особы невысокого интеллектуального и морального уровня» и т. д. Кивком ногтя вождь Эдуардыч восстановил тишину.

— То, что эти койоты пархатые не являются образцами добродетели, само собой понятно, и не стоит по этому поводу издавать звуки, — неспешно звучал Большая Шишка. — Давайте лучше издавать звуки на тему: что делать.