Кто убил профессора Ф.Ф. Белоярцева? История "голубой крови" в зеркале прессы - [18]

В отношении отдельных должностных лиц Института биологической физики АН СССР и лечебных учреждений Министерства здравоохранения СССР, которые в нарушение установленных правил занимались испытаниями на людях медицинских препаратов, не допущенных к этим испытаниям Фармакологическим комитетом М3 СССР, ведется следствие.

И. Черменский, заместитель Генерального прокурора Союза ССР, государственный советник юстиции I класса

8. Будем говорить как ученые… Академик ЮЛ. Овчинников Из статьи "Консилиум у Гиппократа" (Газета "Советская Россия", 19 августа 1987 г.)

Будем говорить как ученые. Что может быть важнее и интереснее в биологии, чем изучение человека? Разве можно прямо переносить на него те результаты, что добыты на животных? Конечно, нельзя. Словом, пора объединить усилия биологов и медиков. Один шутливый академик сказал, что причина оторванности — в создании Академии медицинских наук. В этой шутке, увы, есть правда. В Америке, например, ничего подобного нет, там есть отделение медицины Национальной академии. Многие из нас знают, как трудно иногда взаимодействовать с АМН. Говорю это откровенно, рассчитывая, что сумеем обсуждать проблемы открыто, честно, не обижаясь.

Не могу не вспомнить академика А.Н. Несмеянова, у которого я был студентом на кафедре. Тогда еще в биологии "царствовал" Лысенко. А.Н. Несмеянов, президент АН СССР, приходя на кафедру, часто говорил: "Трудно мне с Лысенко. Он бьет ниже пояса". Несмеянов был человек волевой, истинный государственный деятель. Чтобы как-то скомпенсировать разгром нашей генетики, Александар Николаевич решил набрать молодежь. Собрал нас, человек 60 из МГУ, и сказал, что без биологии страна не сможет. Выбрал место на Оке, чтобы строить город биологии Пущино. И именно Несмеянов говорил: "Не отрывайтесь от медицины. Сельское хозяйство важно, будем им заниматься. Но самое интересное в биологии вы найдете в человеке".

Александр Николаевич не успел доделать начатое. Много сил вложил в Пущино М.В. Келдыш. Он тоже спрашивал: "А все ли правильно у нас? Где медицина в Пущине?" Будучи математиком, он понял, что существует разрыв, хотел все менять, но заболел… Эти факты ясно показывают, над чем нужно думать, что и как менять. Биология еще 8-10 лет назад преодолела последствия лысенковщины и сегодня способна решать по существу любые задачи. Есть база, средства. Центральный Комитет партии и правительство серьезно помогли новейшей биологии. Есть у нас определенные успехи. Еще в 1972 году родилась генная инженерия. Изобретатели этого метода Гильберт и Берг предрекали, что здесь советская наука проиграет. Но мы не проиграли, в частности благодаря усилиям академика А.А. Баева. Пока не уступили в этом направлении ни на йоту. В ряде других крупных разделов современной физико-химической биологии, таких, как биоэнергетика, биологические мембраны, химия белков, также вышли на передовые позиции.

Но как только касается изучения человека, академическая наука пасует, не сумев вовремя перестроиться. Мы обязаны сделать все, чтобы исправить положение в кратчайшие сроки. В конечном счете смысл нашего строя заключается в том, чтобы оставаться самой передовой страной. Хорошо, что отношение к проблемам стало совсем другое. Впервые Министерство здравоохранения, ничего не камуфлируя, дает средствам массовой информации реальные факты: и что детская смертность высокая, и что на койко-место выделяются мизерные деньги, и многое другое… Наверное, еще и потому стало возможно отставание, что друг друга убеждали, будто здравоохранение обогнало всех на земном шаре и никто никогда нас не догонит. Нет ничего опаснее самообмана.

Считаю, что мы должны четко определить, где неверна научная политика, как в кратчайший срок ликвидировать недостатки, какими фундаментальными проблемами заниматься. Предлагаю, например, такой вариант. Наш Институт биоорганической химии вместе с Институтом гематологии составит совместную программу. Скажем, за год сделаем хорошие работы по изучению системы кроветворения. А потом на их основе создадим советские препараты. Сам Институт гематологии этот пласт не вытянет, поскольку не имеет специалистов и методов генной инженерии. В академическом институте это есть, но, стыдно признаться, нет идей из-за оторванности от изучения человека. Наверное, стоило бы создать и еще несколько комплексов с совершенно конкретными задачами, определить сроки, подобрать квалифицированные кадры, чтобы быстро решить проблемы. А то ведь до чего дошло: сразу два академических института не нашли ничего лучшего, чем заниматься “голубой кровью". Это ведь просто перфторуглероды, которые в крайних ситуациях, при ранении могут быть и полезны. Но ведь не кровь же! Зачем же широкому кругу читателей внушать, что это кровезаменитель, причем без всяких оговорок? Я благодарен "Советской России", что она серьезно разобралась в этих вопросах, помогла Академии наук. Компетентность прессы для нас очень дорога.

Часть третья (август — октябрь 1988)

За год многое изменилось. Появилась скромная возможность высказать точку зрения, противоположную официальной. Страх, сковывающий наше общество многие годы, преодолевался с трудом