Кто сказал «Война»? - [12]

— Послушайте-ка, мои родные: мы, Вейзы, высшие из старших, кровь и плоть Орбина — вершители. Дети Хибы и Джиннана, дети шиварийских гор и фарисанских долин, дети туманных берегов Бергота и льдов Ласатра — они всего лишь обычные людишки, жалкие варвары. Но мы — дети Свободы, самого властелина бездны беззакония. Мы происходим напрямую от Творящего миры бога, нам ли кого-то бояться?

— А раз так, то я и слушаться никого не буду. — Заявил хитрый братец. — Зачем, если я все равно сильнее?

— Договорились, — согласился отец, — любого, кого сумеешь побить на мечах и обыграть в стратега, можешь больше не слушаться. Разрешаю.

Салема засмеялась про себя, вспоминая этот уговор: обыграть в стратега мастера Ияда оказалось еще труднее, чем побить на мечах.

С тех пор верховая езда, рукопашный бой и бой с оружием стали их каждодневными уроками. Правда, мастер Ияд вовсе не настаивал, чтобы Салема занималась всем этим наравне с братом, он почему-то сразу ее полюбил: смотрел с восхищением, звал золотой пчелкой и только хвалил, что бы она ни делала. Зато к Гайи относился совсем иначе. Бывало, с бедняги десять потов сходило, а наставник все равно пренебрежительно кривился и заставлял повторять. Мастера Ияда брат ненавидел, всей душой желал ему провалиться в бездну, а занимался только из страха перед отцовским наказанием да из ревности к успехам сестры. Поначалу Салема и сама верила в свое превосходство над братом, тем более что в ту пору она была и сильнее, и выше ростом. Но вскоре поняла: от нее просто ничего не требовали — и оскорбилась.

Из затеи с воинским искусством так бы ничего и не вышло, если бы не один случай.

Прошло около года с тех пор, как Ияд поселился в доме Вейзов, когда в предгорьях Поднебесья пробудились демоны. Сначала горы трясло, но это никого не пугало — Поднебесье часто трясет, а в глубине гор, как говорят купцы, каждый год одолевающие с караванами Пряный путь, демоны вообще никогда не засыпают. Но когда один за другим обрушились четыре штрека на Алых Соснах, крупнейшем медном прииске, и еще в нескольких горных выработках были замечены трещины, Геленну Вейзу пришлось обратиться за помощью к магам.

Детям, конечно же, ничего не рассказывали, однако близнецы, постоянно соперничая и выхваляясь друг перед другом, давно уже научились подслушивать, подглядывать и первыми узнавать новости. Хоть Алые Сосны и были наследством Салемы, судьба прииска ее волновала мало, еще меньше беспокоили судьбы погребенных заживо горняков и их обреченных на нищету семей. Зато очень любопытно было глянуть, кого же пришлет орден Согласия на помощь? Оказалось, что прислали женщину, древнюю старуху орбинитку, по слухам, родом из Дуара, а значит из какого-то совсем уж захудалого побочного рода — пренебрежительно говорила матушка, а следом за ней и вся прислуга. Тем не менее, посланницу ордена со свитой встречала целая делегация патриархов Форума под охраной отряда городских блюстителей. От самой заставы через весь город ее проводили прямо к гостевому дому в усадьбе Вейзов.

Близнецы, как и все домашние, вышли встречать гостей. Посланцев ордена было четверо. Двое молодых мужчин жуткого дикарского вида с длинными косами и нитями бус на шее, увешанных оружием. В то время Салема не знала, как выглядят хранители, и понятия не имела, что именно они решают, кому из первородных не место среди людей и забирают в Серый замок. Поэтому глянула на них и тут же отвернулась. Гораздо больше ее заинтересовала женщина в лиловой мантии магистра, пожилая, но вовсе не такая старуха, как о ней шептались на кухне; и особенно — темноволосый мальчик немного старше Салемы, весь в белом, словно породистый гусь. Мальчик был красивым, с гордой осанкой, тонкими чертами лица и выразительными черными глазами. Когда он проходил мимо, она улыбнулась в надежде если не подружиться, то хотя бы познакомиться. Но мальчишка только заносчиво вздернул нос — настоящий гусь. Потом взрослые ушли на половину отца говорить о делах, а близнецов, как обычно, забрали на уроки.

Однако Салема все еще сгорала от любопытства и, едва дождавшись вечера, стала уговаривать Гайи пробраться в гостевой домик посмотреть на магов. Братишке, как всегда после занятий с мастером Иядом, измученному до полусмерти, ничего такого не хотелось, только поскорее завалиться в постель. Лишь когда Салема пригрозила, что пойдет одна и уж тогда ни за что не расскажет ему, что видела, он тоже решил пойти.

В гостевом домике было тихо. Только у входа прямо на земле сидел один из жутковатых охранников колдуньи и потихоньку наигрывал на свирели. Он ничего не сказал, просто проводил взглядом, но так, что сердце сразу обвалилось в живот и застряло. Салема хотела сбежать, но брат не позволил — потянул за угол дома. Он не смотрел на охранника, зато уже заметил мальчишку, того самого, темноволосого в белых одежках. Мальчик крутил в руках короткую палку, видимо, упражнялся. И получалось у него здорово: палка свистела на взмахах, а вращалась так, что и не разглядеть.

Несколько мгновений близнецы просто смотрели, потом Гайи сказал:

— Я тоже так умею, подумаешь…