Кто правит бал - [2]

— Временно реквизирую! — Не давая продавщице опомниться, он опрокинул на себя гипертрофированную куклу, расстегнул «молнию», вышвырнул каркас и забрался внутрь.

Капитан со старшим лейтенантом проскочили мимо. Микки Маус спокойно поднялся и направился к выходу. Проходя мимо двухметрового Карлсона, он сделал приветственный жест: спокойствие, только спокойствие!

Странное дело, но в своем новом облике он совершенно перестал интересовать публику. Детвора, ослепленная изобилием чудес вокруг, воспринимала его почти безучастно. Капитан обратил внимание на перепуганную продавщицу, застывшую с открытым ртом.

— Где этот человек?! — вопрошали менты, размахивая корочками.

Но она только неопределенно махнула рукой.

Невзоров шагал по тротуару. Его душил смех. Он нагнал недавно сбитую им мамашу, она на пару с сыном уплетала внушительный гамбургер. Он поклонился им, извиняясь таким образом за причиненные неудобства, и вдруг, как будто споткнувшись, рухнул к ногам мальчика.

— Микки, вставай. — Мальчик принялся тормошить его, кровь испачкала ему рубашку.

Мать не разобралась, в чем дело, и стала отчитывать чадо за то, что он облился соусом. Мальчишка не слушал ее упреков и повторял, дергая мать за руку и показывая пальцем на распластавшегося в трех шагах Невзорова:

— Мама, мама, Микки Мауса убили!

1

— Откройте, милиция.

Женщина посмотрела в окно на сгущающиеся сумерки, потом взглянула на часы: почти половина девятого — и с сомнением подошла поближе к двери. Что могло понадобиться от нее милиции на ночь глядя? На площадке, видимо, услышали ее движение, и настойчивый стук повторился.

— Да откройте же, это уголовный розыск!

Она, не снимая цепочки, приоткрыла дверь. В подъезде, как водится, темно, но можно было различить, что стояли двое, действительно в форме и фуражках. Один сквозь щель просунул ей свое удостоверение: «Капитан Храпунов… Московский уголовный розыск».

— Что вам угодно? — Она вернула корочку, открывая дверь и поплотнее запахивая халат.

Но вместо ответа шагнувший в квартиру капитан положил руку ей на лицо и не сильно, но со знанием дела стукнул затылком об угол стоявшего в прихожей шкафа. Сквозь его растопыренные пальцы она успела увидеть, как второй закрывает входную дверь и аккуратно навешивает цепочку на место. Затем она отключилась…

Она открыла глаза и закрыла их снова, надеясь досмотреть страшный сон до счастливого конца. Но чужое дыхание в двух шагах от нее доказывало, что никакой это не сон.

Ее руки были прикованы наручниками к трубе отопления за спиной, ноги нетуго связаны ее же кожаным ремнем, рот заклеен скотчем. Гости, сняв фуражки и натянув спецназовские шапочки с прорезями для глаз и рта, молча расположились у открытого окна спальни. Весь свет в квартире был потушен, за исключением ночника у кровати. Капитан положил на подоконник винтовку и разглядывал что-то в оптический прицел. Второй присел рядом и достал сигареты.

Она лежала в густой тени и не шевелилась. Гости не обращали на нее никакого внимания — возможно, считали, что она еще не пришла в себя. В свете ночника поблескивали звездочки на погонах: у одного четыре, у другого три. «Кажется, это значит, что он — старший лейтенант», — подумала она.

В тишине раздался скрип несмазанной пружины и один за другим девять приглушенных ударов. Капитан вздрогнул и оглянулся, но, сообразив, что это всего лишь часы, снова вернулся к наблюдению.

Девять вечера, значит, она почти полчаса была без сознания. Интересно, догадываются ли они, что их ждет небольшой сюрприз? Она стала считать минуты. Он почему-то опаздывал. А если совсем не придет?

Время тянулось очень медленно, гости поменялись местами: теперь лейтенант взялся за винтовку, а капитан растянулся прямо на полу с сигаретой.

У входной двери послышалось осторожное тихое постукивание: два раза, один, еще два. Гости напряглись и переглянулись. Стук повторился. Капитан загасил сигарету и осторожно, на цыпочках прошел в прихожую. Почти бесшумно в замочную скважину скользнул ключ, и дверь открылась на длину цепочки.

— Лидуньчик, это я, пусти.

Капитан молча впустил в квартиру крупногабаритного мужчину в адидасовском спортивном костюме с мусорным ведром.

— Чего свет не горит? Конспирация? Или темнота — друг молодежи? — Он поставил ведро у порога и, видимо, как всегда, раскрыл свои медвежьи объятия. Только вместо искомого Лидуньчика в них попал не склонный к подобным нежностям капитан, и незадачливый любовник с коротким стоном свалился на пол. При падении он опрокинул ведро, и пустые бутылки со звоном раскатились по прихожей. Капитан негромко ругнулся.

Хозяйка квартиры досадливо поморщилась. Думала, этот олух если не скрутит убийц, то хотя бы поднимет шум и спугнет их, а он — как теленок. По четырнадцать часов в неделю торчит на своих тренажерах, туша сто двадцать килограмм, а проку — ноль. Одно на уме — как бы побыстрей в койку, чтоб жена не заподозрила, что слишком долго он курит на свежем воздухе.

Капитан ловко спеленал обмякшее тело и пристроил его к стенке недалеко от женщины. Зажег фонарик и направил луч прямо ей в лицо.

— Еще кого-нибудь ждем? — спросил он шепотом.