Кто посеял ветер - [42]
— Послушай, ты совсем сошла с ума? — повысил голос Янис. — К чему этот спектакль?
— Я хочу знать, где ты был! — крикнула Рики. — И вообще, как ты выглядишь? Откуда у тебя эта кровь?
Ника, стоявшая босыми ногами на холодной кафельной плитке пола, замерзла. В последнее время Янис часто возвращался домой под утро. Рики тоже иногда отсутствовала до поздней ночи. Ника полагала, что она разыскивала Яниса. Рики создавала видимость, будто все в порядке, но нельзя было не заметить, что она втайне страдает.
— Если я узнаю, что у тебя другая, тебе не поздоровится! — визжала Рики.
Послышался глухой удар, затем последовали бурные рыдания. Ника затаила дыхание. Подозрения Рики были отнюдь не беспочвенны. Она с содроганием вспомнила тот день, когда Янис подстерег ее у двери ванной и потом похотливо на нее таращился. Ее ничуть не убедили его заверения, будто он всего лишь собирался достать из подвала бутылку вина. С тех пор ее постоянно преследовал его взгляд, что не доставляло ей никакого удовольствия. Янис не нравился Нике. Он был непредсказуем. За его внешней рассудительностью скрывалось безрассудство. Прежде всего, Ника не хотела портить отношения с Рики — только из-за того, что ее друг вдруг проникся к ней необъяснимой симпатией.
Она тихо закрыла за собой дверь ванной, включила свет и прошла в туалет. Почему Рики вообще связалась с Янисом? Раньше она отдавала предпочтение подтянутым, спортивным молодым людям, очень поверхностным, немного легкомысленным, но остроумным, занятным и славным. Янис Теодоракис явно не принадлежал к данной категории. Он был слишком умен, слишком политизирован, слишком сложен. Может быть, Рики в свои сорок два боялась остаться без мужчины? Может быть, она бросилась на шею первому встречному только потому, что последний возлюбленный оставил ее после семи лет совместной жизни? То преувеличенное дружелюбие, с каким она обращалась с Янисом, могло объясняться боязнью потерять его. Сокровище, любимый —так она обычно называла его. Никаких споров, никаких конфликтов, ни единого грубого слова. Подозрительно идеальная, не вполне естественная гармония. Из-за откровенной неприязни Яниса к Америке Рики никогда не говорила о мечте своей юности — основать в Калифорнии ферму по разведению пони. Неужели она отказалась от нее только потому, что хотела удержать мужчину, который нисколько не дорожил ею? Ибо так оно и было. Янис откровенно презирал ее, а она этого не замечала.
Ника выждала еще пару минут. Когда она возвращалась по холодному, темному коридору, ссора, по всей видимости, уже улеглась. Были слышны мерное, тяжелое дыхание и приглушенные стоны. Все понятно. Ника поспешила в свою комнату, юркнула в постель и устремила взгляд в потолок. Неожиданно у нее на глаза навернулись слезы. Она повернулась на бок и натянула на голову одеяло, чтобы ничего не слышать. Возможно, Рики была права. Лучше иметь рядом мужчину, который тебя не любит, чем быть одной. Одиночество ужасно. Осознание этого было для нее наиболее отчетливым и болезненным именно в те бесконечные минуты, когда Янис с шумом доказывал, что в эту ночь он не просы́пал свой порох где-то в другом месте.
Было около семи, когда граф Генрих фон Боденштайн проехал мимо «Кроне» и свернул на асфальтированную проселочную дорогу, ведущую в Рабенхоф. Вчерашнее заседание правления комитета оставило у него крайне неприятный осадок. Лучше бы он не приезжал вовсе! Ему следовало вмешаться, выступить в качестве посредника, сделать что-нибудь, а он трусливо молчал, когда дискуссия вылилась в скандал между Хиртрайтером и Теодоракисом. После заседания они с Людвигом еще некоторое время провели в «Кроне», тщательно избегая говорить о прошедшем заседании. Вопреки его совету, Теодоракис умолчал о том, что руководство «ВиндПро» повысило цену своего предложения. Тот факт, что он отказался от таких денег ради общего дела, произвел бы впечатление на его соратников. Теперь было поздно. Каким-то образом Янис узнал о повышении цены и известил об этом членов комитета по электронной почте, вбив тем самым клин между ними. Во время дискуссии Людвиг распалился и потерял самообладание. Ситуация полностью вышла из-под контроля. После ухода Яниса и Рики воцарилась чрезвычайно напряженная атмосфера. Оставшиеся пункты повестки дня были рассмотрены на скорую руку, и на этом заседание завершилось. Вечер явно не удался, и виноват в этом был не только Янис. Генрих фон Боденштайн тяжело вздохнул. За последние годы Людвиг сильно изменился.
Ночная тьма постепенно превращалась в серую, туманную мглу дня. Метеорологический прогноз обещал дождливую погоду. Свернув перед Рабенхофом влево, Боденштайн заметил в окнах дома Людвига свет. Странно. Почему Людвиг не позвонил ему и не сказал, что он не ходил в лес? Будем надеяться, ничего не случилось. Он припарковался во дворе, вылез из автомобиля и пошел к дому. Входная дверь была приотворена. Боденштайн постучал. Ответа не было. Он вошел в прихожую.
— Людвиг! Ты здесь? Я захватил с собой завтрак!
Тишина. Вчера вечером его друг выглядел не лучшим образом. Неприятности с детьми, конфликт с Янисом, вся эта катавасия с парком ветрогенераторов оказались для него слишком тяжелым бременем. Но даже если что-то произошло с Людвигом, должен был подать голос Телль! Генрих фон Боденштайн окинул взглядом гостиную. На столе стояли два бокала с остатками коньяка. Не принимал ли он вчера гостей?
Убийство? Скорее казнь… Пожилой мужчина был поставлен на колени, а затем застрелен в затылок. Давид Гольдберг, бизнесмен, государственный деятель и меценат, проживавший в США, но часто приезжавший на свою родину, в Германию… Кому понадобилось убивать его, да еще таким способом? Но вот странность: при вскрытии на его руке была обнаружена особая татуировка — такую делали только членам СС. Еврей — в СС? Невероятно… А затем точно так же убивают двоих его ровесников, также некогда связанных с нацистами. Главный комиссар полиции Хофхайма Оливер фон Боденштайн и его помощница Пия Кирххоф, расследуя это тройное дело, приходят к выводу: все трое убитых тесно связаны с богатым семейством Кальтензее, поскольку при жизни были близкими друзьями его главы — Веры Кальтензее.
Воскресным августовским утром главный комиссар полиции Хофхайма Оливер фон Боденштайн и его помощница Пия Кирххоф получили на руки сразу два самоубийства. Но лишь одно из них оказалось настоящим: у себя в саду застрелился главный прокурор Франкфурта. А вот молодая красавица Изабель Керстнер умерла не сама, хотя, казалось, все указывало на то, что она бросилась вниз со смотровой башни. По данным экспертизы, перед этим ей ввели смертельную дозу средства для усыпления лошадей. А поскольку Изабель работала в конно-спортивном комплексе, Боденштайн и Кирххоф первым делом поехали туда.
…Тридцатилетний Тобиас Сарториус выходит из тюрьмы, отсидев десять лет за убийство двух девушек. Суд, располагавший множеством косвенных улик, не принял во внимание провалы в памяти, на которые он ссылался во время следствия, и назначил ему максимальное наказание, предусмотренное уголовным правом. Десять лет Тобиас ломал себе голову, действительно ли он убийца, кровожадный монстр, или просто стал жертвой чудовищной фальсификации. Вернувшись в родную деревню, где и произошла трагедия, он сталкивается с глухой враждой и ненавистью.
На берегу Майна обнаружен труп несовершеннолетней девушки. Вскрытие показало, что жертва много лет провела в заточении, подвергаясь истязаниям и сексуальному насилию. У полиции нет ни единой зацепки: установить не удается даже личность убитой. Но следствию помогает цепочка новых преступлений, на первый взгляд не связанных между собой. Кто-то спешно заметает следы, устраняя и запугивая свидетелей, чтобы любой ценой скрыть свою позорную тайну. Комиссары криминальной полиции Пия Кирххоф и Оливер фон Боденштайн не намерены останавливаться, пока не вытащат ее на свет, даже если след ведет в высшие круги общества…
Рождество и Новый год превратились для Франкфурта и его окрестностей в настоящий кошмар: высококлассный снайпер одного за другим уничтожает родственников людей, которым хочет отомстить за потерю, понесенную в прошлом им самим или тем, кто его нанял. Расследование берет на себя полицейская команда во главе с дуэтом выдающихся профессионалов сыска, Оливера фон Боденштайна и его подчиненной Пии Кирххоф. Однако чем дальше, тем больше запутывается дело: число подозреваемых растет вместе с числом жертв, у приглашенных экспертов прямо противоположные портреты убийцы, а команда все глубже погружается в грязные секреты индустрии трансплантации органов…
Непростое дело досталось главному комиссару уголовной инспекции Хофхайма Оливеру фон Боденштайну и его помощнице Пии Кирххоф. На территории зоопарка обнаружены оторванная кисть руки и ступня человека. Вскоре нашлось и само тело. Погибший — лидер местных «зеленых» и кумир молодежи Ганс Ульрих Паули. Боденштайн и Кирххоф составили список подозреваемых, но их оказалось так много, что дело усложнилось донельзя. Паули, прямой и резкий по натуре, успел перейти дорогу уйме разных людей, каждый из которых мог убить ершистого правдоруба.
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.