Кто ищет, тот найдет - [34]

– Что это было? – спросил я Азэми.

– Наше новое кино острых ощущений. Японцам не хватает адреналина и экстрима, вот киношники и придумали для нас экстрим на экране, а заодно и с нами. Это такие зрительные игры при помощи специальных линз в очках.

– Не хочу таких игр, мне адреналина хватает на твоих занятиях, пойдем в ресторан.

– Да, милый, я же знаю, что ты обжора, идем.

И мы потихоньку выбрались из зала. Ресторан был почти рядом с кинотеатром. На ужин ушло чуть больше часа. Но на улице уже стемнело.

– Ну что, едем? – спросила Азэми.

– Вот теперь едем, и тебе не придется варить лапшу в темноте на улице, – довольно проговорил я.

Подходя к машине, мы заметили, что трое юнцов уже собрались грабить нашу машину. Один пытался отмычкой открыть дверцу, но она не поддавалась.

– А где же сигнализация? – спросил я.

– Они до нее еще не добрались, – ответила Азэми, – и слава моей смекалке, а то весь район разбудим и переполошим.

И вдруг она очень громко крикнула по-японски: «Стоять, ни с места!», а мне шепнула:

– Говорим только на русском, они его не понимают. Как только подойдем к машине, становишься ко мне спиной и прикрываешь меня. Понятно?

Я не мог догадаться, что она собирается делать, этих парней можно было и так разогнать. Но ребята оказались неробкого десятка:

– Нам деньги нужны, – сказали юнцы, – сами отдадите или будем силой забирать?

– Сами отдадим, – проговорила Азэми испуганным голосом, – сейчас, только сумочку открою, – а мне шепнула: – К спине!

И я стал спиной к ее спине.

– Идите сюда, вот деньги, – и она протянула им кошелек, и, когда они приблизились к ней на вытянутую ногу, она крикнула мне: «На левую!» – И я понял, что нужно встать на левую ногу, а правой пинать грабителей, но Азэми продолжала: «Кругом!». И мы, как одно целое, начали вращаться по оси, как игрушечный волчок. Изумленные парни сначала опешили, они не понимали русского языка и решили, что мы циркачи и хотим их задобрить своим выступлением:

– Ну ты, цыпочка, гони деньги, а то сейчас врежу, вмиг перестанешь вертеться, – закричал самый высокий из них.

– На, возьми, – спокойно сказала Азэми, не сбавляя вращения, и протянула кошелек парню, тот подошел ближе и уже хотел взять кошелек, но в это мгновение Азэми толкнула его ногой, и он упал, как будто его сразила пуля, второй подскочил ко мне, и я с силой оттолкнул его от себя, парень отлетел от меня и рухнул на землю, третий бросился бежать.

– Что ты с ними сделала? – спросил я.

– Не бойся, не убила, через полчаса проснутся, кстати, второй твой, это ты его усыпил. Сегодня я подменила твою обувь, на всякий случай, и видишь, моя наука пригодилась и тебе. Одной мне было бы труднее с тремя так быстро управиться. Жаль, третий сбежал. Трусливая молодежь пошла.

– Скажи, Азэми, а они вспомнят, что было с ними?

– Вспомнят в полицейском участке, как хотели чужую машину ограбить и третьего назовут.

И Азэми подошла к парням, положила свою руку сначала одному прямо на лоб, потом второму.

– А вот теперь мы позвоним в полицию, но уже на японском языке и только тогда, когда отсюда отъедем подальше.

И Азэми позвонила в полицию и попросила забрать грабителей.

– А что ты с ними делала, когда клала им руку на лоб? – Мысли внушала, что они должны говорить в полиции и чтобы нас не смогли узнать, нам с тобой скандал, даже такой, ни к чему. За два месяца первый раз вышли в город и попали на грабителей.

В домик мы приехали поздно и сразу пошли спать. Расспрашивать Азэми про ее такой гипноз я пока не стал. «Сама расскажет позже, – подумал я, – а может, еще и научит».

Утро выдалось солнечным, небо синее-синее, тепло, легкий ветерок чуть колыхал деревья, и я уже не боялся холодной воды из дубовой бочки. Настроение было замечательным. Я начинал радовать Азэми успехами в учебе. И сам радовался этому. Я научился владеть тем, что знала она, значит, мне можно будет не красть ее, я и сам смогу научить многих ее мастерству. Это снимало с моей души такой груз, что я впервые обрадовался командировке во Владивосток. Я больше не боялся Азэми, я ее боготворил, я любил ее так, как уже никого и никогда в жизни не смогу любить. Она в этот момент была для меня всем: моим наставником, моей любимой женщиной, моей спасительницей, моим добрым ангелом, моей жизнью.

– Азэми, иди сюда, – позвал я ее, – смотри, какое утро, какое солнце и какая любовь вокруг!

Она подошла ко мне, села рядом, я обнял ее за плечи, прижал к себе. Мы молчали и любовались утром. Потом она прошептала мне в самое ухо:

– Я люблю тебя, а потому делай все, что я тебе буду говорить, и старайся учиться всему, что обязательно пригодится в жизни. Теперь тебе нужно научиться плавать в море. Именно в море на длинные расстояния.

Я только открыл рот, чтобы возразить.

– Не перебивай и слушай, плавать ты будешь в герметичном костюме цвета тела, костюм не пропускает ни воду, ни холод, но окружающие будут думать, что ты купаешься голый, у нас тоже в Японии есть моржи, люди будут думать, что ты морж. Тебе надо научиться проплыть хотя бы два километра. И не спрашивай зачем, все узнаешь в свое время.

– Хорошо, дорогая, я умею плавать, но, если нужно учиться сейчас, в такое время года, и ты уверена, что я не замерзну в ледяной воде, тогда вперед! Будем учиться.