Кто и почему запрещал роман «Жизнь и судьба» - [14]
9 сентября прошлого года Гроссман в присутствии Кугеля сказал: «Сейчас мир действительно стоит перед проблемой возможного своего уничтожения. Причём мы утверждаем, что это делается ради защиты человеческих достижений, прав, счастья. Вы подумайте, чем так разительно лучше советским рабочим и крестьянам перед американскими рабочими и крестьянами, что нужно погубить весь мир, население земного шара, чтобы, не дай бог, наши не жили так, как живут американские рабочие и крестьяне. Странно всё это. А ведь ради этого ставится на карту действительно судьба человека. А что спасти? Объясните мне, что спасти? Вот эту нищету и бесправие, этих жалких и ужасно живущих людей».
25 января с.г. Гроссман заявил: «У нас десятки лет существует тоталитарный режим. Это национальное социалистическое государство вы с помощью микроскопа не отличите от всех подобных тоталитарных систем, которые создавались в Европе и Азии».
Гроссман Иосиф Соломонович родился в 1905 году, еврей, беспартийный, член Союза писателей СССР с 1937 года и Правления этого Союза с 1959 года. Литературной деятельностью начал заниматься с 1934 года. Им написаны повесть «Народ бессмертен», романы «Степан Кольчугин», «Солдаты революции» и «За правое дело». Эти произведения принесли известность автору как в СССР, так и за рубежом. В годы Великой Отечественной войны он находился в Советской Армии в качестве корреспондента газеты «Красная звезда».
В последнее время Гроссман стал чаще обсуждать вопрос о безвыходности своего положения в связи с изъятием у него рукописи романа «Жизнь и судьба». Он утверждает, что в этом произведении показал правду и будет добиваться, чтобы её узнал народ.
Комитет госбезопасности считает целесообразным привлечь Гроссмана И.С. к уголовной ответственности.
Прошу рассмотреть.
Председатель Комитета госбезопасности В.Семичастный»
(РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 250, лл. 11–12).
10. Поручение партийного руководства Суслову
Вопрос о Гроссмане и его романе 22 марта 1962 года был рассмотрен на заседании Президиума ЦК КПСС. Судя по протоколу, в подготовке решения приняли участие Н.Хрущёв, Ф.Козлов, А.Микоян, Д.Поликарпов, М.Суслов и В.Семичастный. Первоначально партийные вожди хотели, чтобы этой проблемой занялся секретарь ЦК Л.Ильичёв.
В сохранившейся краткой записи обсуждения данного вопроса было записано: «Принять Гроссмана и сказать ему: «Вы апеллируете к нам и готовитесь к борьбе. Ваше произведение за нас или против? Советуем быть осторожным». Перед этим кто-то в качестве исполнителя поручения указал фамилию Ильичёва. Но потом фамилию Ильичёва зачеркнули. Зато появилась приписка. «М.б. в два этапа: чтобы с ним поговорили его друзья, потом т. Суслову принять».
В окончательном варианте постановление Президиума ЦК КПСС выглядело так: «Поручить т. Суслову принять писателя Гроссмана и провести с ним беседу в духе состоявшегося обмена мнениями на заседании Президиума ЦК» (РГАНИ, ф. 3, оп. 18, д. 39, л. 4)
Так почему же в Президиуме ЦК проблемой Гроссмана было поручено заняться всё-таки не Ильичёву, а Суслову? Что – Хрущёв уже перестал доверять Ильичёву? Нет. Или Хрущёв думал, что Ильичёв, поддавшись напору комитета госбезопасности, наломал бы дров? Тоже вряд ли.
Я думаю, тут повлияли другие факторы. Ильичёв не годился для переговоров с Гроссманом уже потому, что в своё время он, будучи главным редактором «Правды», периодически печатал пасквили о Гроссмане. Понятно, что Гроссман ничего не забыл и не простил и не то что доверительный, даже просто деловой разговор у него с Ильичёвым вряд ли бы получился. К Суслову у Гроссмана тоже душа не больно-таки лежала. Он ведь тоже немало причинил писателю зла (ясно ведь было, что не без его ведома в конце 40-х годов издатели рассыпали набор «Чёрной книги»). Другое дело, что Суслов всегда старался быть в тени и свою негативную роль не выпячивал. Более того, он иногда даже пытался предстать в глазах писательского сообщества заступником талантов. Показательна в этом плане история, случившаяся в начале 1953 года. В агитпропе ЦК КПСС тогда появилась идея окончательно доконать Гроссмана. Ответственным за акцию руководство назначило секретаря ЦК Н.Михайлова, а роль главного исполнителя досталась заведующему отделом художественной литературы ЦК В.Кружкову. Хотя в реальности Кружков и Михайлов были всего лишь пешками в большой игре. Похоже, всем управлял именно Суслов, предпочитавший действовать не в открытую, а за кулисами. Но когда после смерти Сталина подули другие ветры, Суслов всё быстро переиграл и тут же выступил в роли спасителя Гроссмана. Писатель не знал всех подводных течений и долго полагал, что главными его гонителями были Михайлов, Кружков и Ильичёв, но никак не Суслов. Хрущёв рассчитывал, что Суслов и в этот раз проявит изворотливость.
Суслов не подвёл шефа. Он разработал целую тактику, как воздействовать на Гроссмана. По его указанию отдел культуры ЦК изучил ближайшее окружение писателя. Партаппарат искал, через кого можно было оказать воздействие на фрондёрствовавшего литератора. Рассматривались кандидатуры Семёна Липкина, Александра Бека, Александра Письменного, Георгия Берёзко, вдовы поэта Николая Заболоцкого, других людей.
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.