Кто, если не я? - [10]
– Магда подозревала, что так и будет, и очень о тебе беспокоилась. Ведь ты не собиралась приезжать на эти проклятые праздники, правда? – спросил он укоризненно.
– Нет, Роберт, я хотела приехать! – решительно заявила я и замолчала. Потом, через мгновение, добавила тихо и искренне: – Впрочем, не знаю, я забыла, что уже Рождество. Я просто потеряла счет времени. Подожди, а Вигилия когда? Завтра или послезавтра?
– Завтра. Похоже, отмечать мы ее будем здесь, и это будет очень грустная Вигилия.
– Да, к сожалению. Надо что-то купить, а то эти два дня все магазины будут закрыты.
– Аня, времена изменились. Сейчас девяностые, у нас рыночная экономика, а это областной центр. Тут всегда какие-нибудь магазины открыты. Не переживай.
– Боже, как же это странно, что мы тут сидим, разговариваем, а Магда там, в больнице, совсем одна, и Гося… – сказала я грустно.
– И Павел, – продолжил Роберт этот список. – Только от нас уже ничего не зависит, Анна. Мы не можем ничего сделать. Просто должны смириться с нашей беспомощностью и с тем, что уже случилось. – Его голос стал еще грустнее.
Я взглянула на зятя. Неожиданно мне показалось, что он постарел лет на сто.
– Не могу понять, как ты так спокойно все это переносишь?
– Ты тоже хорошо держишься.
– Да, но это не моя жена и не моя дочь. И не мой зять.
– Зато твоя сестра. А вообще, чего ты ждешь? Хочешь, чтобы я тоже валялся в той больнице? В нейрохирургии, например с инсультом. Тогда бы ты все поняла?
– Тогда бы я все поняла, вот только меня бы здесь уже не было. – Я улыбнулась уголком рта.
– Признайся, что хотела сбежать.
– О да, такие мысли появляются и сейчас. Приблизительно раз в четверть часа.
Мы горько улыбнулись друг другу, и каждый пошел в свою комнату. Как же нам повезло, что квартира оказалась такой большой.
У меня в комнате был телевизор, я включила его и бездумно уставилась в экран. Приблизительно через час проснулся Игорь, и мы поехали в больницу. Было уже темно, и часы посещений давно прошли, но нас без проблем пустили в кардиологию. Мы сразу пошли к врачу, чтобы спросить, в каком состоянии Магда, и предупредить, что хотим сообщить ей о смерти дочери. Подождали в коридоре. Медсестра дала ей успокоительное, а потом кивнула нам, что можем зайти.
Не знаю, у кого это было на лице написано, но Магда, как нас увидела, сразу все поняла.
– Она умерла, правда? – спросила спокойно.
Мы не могли выдавить из себя ни слова.
– Гося умерла, – повторила она грустно. Жалобно.
– Да, Магда, – подтвердила я, набравшись храбрости.
– Когда?
– Сегодня утром, около семи, – прошептала я, глядя в пол, потому что боялась взглянуть ей в глаза. Мои нервы были на пределе – я ждала чего-то, не знаю чего, но чего-то ужасного.
– Какой сегодня день?
– Двадцать третье декабря, – ответил Роберт.
– Она приходила в себя? Говорила что-то? – спросила Магда.
Я взглянула на нее. Магда смотрела на нас и казалась совсем спокойной, но в глазах ее была жалость. Кого она жалела? Себя или нас? Нас, которые должны были принести ей эту весть, или себя, потому что ей пришлось это услышать. Она вела себя так мужественно. Какая ирония! Именно Магда сейчас придавала нам сил.
– Мама, мне сказали, что она так и не пришла в сознание, – отозвался Игорь.
– Вас с ней не было, – сказала Магда без осуждения и укора, просто констатировала факт.
– Нет, нас с ней рядом не было. Я остался тут, а тетя с папой поехали отдохнуть.
– Вы у Оли были? – спросила Магда. – Бедная, осталась малышка одна в целом свете.
– Мадзя, не говори так. У нее есть мы, – отозвался Роберт. Он взял ее за руку и присел на край кровати.
– Когда я была у нее утром, она спокойно спала. Я с врачом поговорила, мне сказали, что с ней все в порядке и мы должны забрать ее из больницы, как только сможем, – сказала я.
– Аня, сходи к ней, – попросила сестра.
– Да, конечно, пойду. Я ей пижамку купила и плюшевую собачку. Только вот хотела сначала тебя проведать.
– Похоже, я буду жить, – она слабо улыбнулась. – Мне сказали, что после праздника Трех Королей[4] я покину это заведение.
– Да, нам тоже так сказали, – подтвердил Павел.
– Ты ходить можешь? Может, тебя в туалет отвести? Я рубашку ночную тебе купила, все же лучше, чем в больничной, туалетные принадлежности и еще кое-что по мелочи. Может, хочешь переодется? – предложила я.
– Нет, ходить я не могу, но если б ты помогла умыться и переодеться, я бы себя немного лучше чувствовала.
Мужчины вышли из палаты. Они не напрашивались, не пытались помочь.
– Слушай, Магда, а сколько уже Оле? – спросила я несмело, моя ее губкой в тазу, выпрошенном у дежурной медсестры. Таз я перед этим тщательно выдраила в больничной прачечной, стараясь не думать, что там раньше могло быть.
– Три. Но она уже такая самостоятельная, – поведала Магда. Я понятия не имела, что значит самостоятельная трехлетка.
Я помогла Магде привести себя в порядок, переодеться, причесаться и отправилась к Оле. Меня трясло от страха. Боялась, что она меня не узнает. Глупо! Конечно, не узнает, ведь я ее не узнала. Боялась, что спросит про Госю или Павла, а я на сто процентов была уверена, что спросит. Как разговаривать с трехлетней девочкой? Такие детки уже умеют говорить? Пойму ли я ее?
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.
В сборнике представлены семь рассказов популярной корейской писательницы Чхве Ынён, лауреата премии молодых писателей Кореи. Эти небольшие и очень жизненные истории, словно случайно услышанная где-то, но давно забытая песня, погрузят читателя в атмосферу воспоминаний и размышлений. «Хорошо, что мы живем в мире с гравитацией и силой трения. Мы можем пойти, остановиться, постоять и снова пойти. И пусть вечно это продолжаться не может, но, наверное, так даже лучше. Так жить лучше», – говорит нам со страниц рассказа Чхве Ынён, предлагая посмотреть на жизнь и проникнуться ее ходом, задуматься над тем, на что мы редко обращаем внимание, – над движением души и переживаниями событий.
Этот вдохновляющий и остроумный бестселлер New York Times от знаменитой вязальщицы и писательницы Клары Паркс приглашает читателя в яркие и незабываемые путешествия по всему миру. И не налегке, а со спицами в руках и с любовью к пряже в сердце! 17 невероятных маршрутов, начиная от фьордов Исландии и заканчивая крохотным магазинчиком пряжи в 13-м округе Парижа. Все это мы увидим глазами женщины, умудренной опытом и невероятно стильной, беззаботной и любознательной, наделенной редким чувством юмора и проницательным взглядом, умеющей подмечать самые характерные черты людей, событий и мест. Известная не только своими литературными трудами, но и выступлениями по телевидению, Клара не просто рассказывает нам личную историю, но и позволяет погрузиться в увлекательный мир вязания, знакомит с американским и мировым вязальным сообществом, приглашает на самые знаковые мероприятия, раскрывает секреты производства пряжи и тайные способы добычи вязальных узоров.
Роман о небольшом издательстве. О его редакторах. Об авторах, молодых начинающих, жаждущих напечататься, и маститых, самодовольных, избалованных. О главном редакторе, воюющем с блатным графоманом. О противоречивом писательско-издательском мире. Где, казалось, на безобидный характер всех отношений, случаются трагедии… Журнал «Волга» (2021 год)
Что случится, если в нашей реальности пропишутся персонажи русских народных сказок и мирового фольклора? Да не просто поселятся тут, а займут кресла мэра города и начальника местных стражей порядка, место иностранного советника по реформам, депутатские кабинеты и прочие почтенно-высокие должности. А реальность-то на дворе – то ли подзадержавшиеся лихие 90-е, то ли вовсе русское вневременье с вечной нашей тягой к бунту. Словом, будут лихие приключения.