Кто, если не ты? - [29]
ГЛАВА 10
Джейсон обхватил губами мой сосок, и я застонала от наслаждения. Расстегнув мою рубашку и сняв с меня бюстгальтер, он стал нежно гладить мою грудь, крутя в пальцах соски, поочередно кусая их губами, и играя с ними языком. Я запустила руки в его волосы и сжала их в кулаке, запрокидывая голову назад, я тонула в наслаждении. Джейсон поднялся и стал целовать мою шею, опаляя ее своим дыханием, и еле-еле касаясь губами, от чего мои ощущения становились острее и необузданней.
– Тебе точно можно, малышка? – Обеспокоенно спросил Джейсон.
– Доктор ничего не говорил о половом покое, – улыбнулась я.
– Тогда держись, – хрипло произнес он и подхватил меня на руки.
Бережно опустив меня на кровать в моей комнате, Джейсон стал медленно расстегивать ширинку на моих домашних джинсах, он снял их вместе с трусиками, и я предстала его взору полностью обнаженная. Джейс какое-то время смотрел на меня, а потом вздохнул и произнес:
– Какая ты красивая, черт возьми. – И стал вынимать ремень из шлевок.
Я так соскучилась за ним, за его голосом, за его телом. И сейчас когда снова со мной, кажется я схожу с ума от счастья. Джейсон навис надо мной, опираясь на свои мускулистые руки, и я обхватила его плечи, желая слиться с ним в общей страсти. Он опустил руки вниз по моему животу и стал стимулировать клитор, я закусила губы, чтобы не кончить от одного его прикосновения. Его пальцы были мягкими и жадными, с каждой секундой наполняя меня наслаждением. Когда я была уже близка к оргазму, он отняла руки от моего клитора и я возмущенно застонала, а тихо рассмеялся.
– Еще чуть-чуть, малышка.
Очень медленно и осторожно он заполонил собой всю меня. Но несмотря на осторожность, его движения стали дикими, страстными, необузданными, а я быстро войдя в его ритм, выгибалась ему на встречу. Мне было так хорошо, что я могла только тяжело дышать и получать наслаждение. Дойдя до оргазма я взвизгнула и схватила его плечи, а он кончая следом за мной впился в мои губы. Я стала забывать, как же хорошо трахаться с Джейсоном. Но теперь я не забуду. Потому что скоро стану его женой.
Почти целый день мы провели в постели, наслаждаясь друг другом как тогда, в Америке, в его квартире. Я не хотела ни на что прерываться, только обнимать Джейсона, говорить с ним и заниматься любовью. Но он время от времени ворчал о том, что мне необходимо есть, и уходил на кухню, принося мне еду или всякие фрукты, которые вчера купила Рейчел. Иногда я бегала к унитазу, чтобы вырвать, и Джейсон всегда следовал за мной, держал мои волосы пока меня тошнило, когда я уже чувствовала себя лучше, помогал мне втсать, а когда я умывалась, он уже стоял рядом с полотенцем. Я возмущалась и возражала, чтобы он ходил за мной и видел все это, но Джейсон был непреклонен.
– Я разделю с тобой все трудности, Мелисса. – Твердо произнес он. – По анатомическим причинам я не могу выносить ребенка, но я сделаю все, чтобы облегчить твою задачу. Я буду с тобой, чтобы не происходило, то ли тебя тошнит, то ли ты в депрессии от лишних килограммов, то ли ты рожаешь. Я всегда буду рядом. Ну вот еще, почему ты плачешь? – Нежно обнимая меня, спросил Джейс. И заулыбавшись, добавил, – потому что мои слова так растрогали тебя?
– Нет, – всхлипнула я, – потому что ты думаешь, что у меня будут лишние килограммы!
Я зарыдала, а он расхохотался, крепче прижимая меня к себе. Я плакала тихо, бесшумно, сильно прижимаясь к его груди. Но не от будущих лишних килограммов, как сказала ему, а от ощущения дикого счастья, распиравшее мое нутро. Я обрела Джейсона и это самый огромный подарок от Бога.
– Ну, слава богу, – глядя на нас, произнесла вошедшая Рейчел, и обратилась к Джейсону, – я боялась, ты не прилетишь.
– Ты еще плохо меня знаешь, – ответил ей Джейсон, и я удивленно переводила взгляд с одного на второго. Я не понимала, почему они говорят, как старые друзья. Видя мое замешательство, Рейчел поспешила с объяснениями.
– Вчера я позвонила Джейсону, предварительно чуть не убив Боба, упрашивая его достать номер Джейса. Объяснила всю ситуацию, он сразу сорвался и прилетел, заехал ко мне, я ему все подробно рассказала…
– Под «подробно рассказала», – перебил ее Джейсон, – она подразумевает свои угрозы, мол, если я только посмею тебя обидеть, я больше никогда не смогу быть с женщинами, – произнес Джейсон, усмехаясь и качая головой.
Рейчел тут же покраснела, а я рассмеялась. Ох, моя любимая и бесстрашная Рейч. Уверенна мало людей на этой планете решившихся открыто угрожать Джейсону, но Рейчел не из того теста, эта дама даст отпор любому и защитит того, кого любит. И как же я счастлива, что являюсь для нее именно таким человеком.
Я попросила Рейчел остаться с нами, но она сказала, что обещала Бобу поужинать с ним, а я пригласила и его. Мы заказали четыре пиццы, море пива и всяких вкусностей, которые привез с собой Боб. Они с Джейсоном сразу нашли общий язык, и я впервые его увидела не надменным начальником, не страстным любовником, а обычным мужчиной, который корчится от смеха с Бобом, пьет пиво, заедая пиццой с сыром и отчаянно вопя, когда «Нью-Йорк Янкиз» забивали филдгол. Мы с Рейчел с умилением смотрели как наши серьезные, деловые мужчины превращаются в смешных и веселых парней, которые явно сдружились. Досмотрев американский футбол, от которого мы с Рейчел были не в восторге и не упускали возможности по-фыркать, я поставила в духовку разогреться очередную пиццу и достала из холодильника пиво, пока мужчины ставили диск с «Джейн Эйр». На кухню зашла Рейчел и приобняла меня за плечи.
Романы, вошедшие в, книгу «Жажда любви», посвящены неувядаемой теме — теме любви мужчины и женщины. Увлекательная интрига, живое изображение переживаний героев будут держать Вас в напряжении с первой и до последней страницы. Нежная Селия, мужественная Санди, решительная Сара сумели пронести свою любовь через многие препятствия и сохранить теплоту чувств, чистоту и нежность до самого счастливого конца.Если у Вас плохое настроение, то, окунувшись в озеро жизни романов с чистой любовью, бурями и страстями, Вы забудете о нем и с сожалением перевернете последнюю страницу.
Жених Кэрри Браунхилл удрал буквально из-под венца — и женился на другой. Однако Кэрри не собирается проливать слезы. Она твердо намерена последовать совету подруги — купить фургончик и отправиться в увлекательную поездку.И все бы хорошо, но в фургончике Кэрри оказывается не одна. В результате нелепой случайности ее попутчиком становится… лучший друг неверного жениха Мэтт Ландор!Кошмар? Не то слово.По крайней мере так поначалу считает Кэрри.А вскоре ее начинают терзать сомнения: может, стоило изначально влюбиться в Мэтта?И не поздно ли еще закрутить новый роман?
Первая любовь закончилась для Джанет Андерсон катастрофой. Джанет полагала, что как себя знает мужчину, которого любит, но он оказался совсем не таким, каким она по простоте душевной его представляла. И Джанет бежит от несчастной любви, наивно полагая, что начнет жизнь с чистого листа. Но разве можно убежать от себя? От своих мыслей? От сомнений? Можно ли безоглядно отдаться новому чувству и не бояться, что снова совершаешь непоправимую ошибку?
В книгу вошли два романа хорватской писательницы Ведраны Рудан (р. 1949). Устами молодой женщины («Любовь с последнего взгляда») и членов одной семьи («Негры во Флоренции») автор рассказывает о мироощущении современного человека, пренебрегая ханжескими условностями и все называя своими именами.
В поездку Илью втравила подружка Магда. Самому-то ему и на пляже было неплохо. Но Магде вынь да положь однодневный круиз с Кипра в Израиль… Так Илья очутился в Иерусалиме – городе, где встречаются мировые религии и еще с полусотни различных верований, где с приходом нового тысячелетия в воздухе носится какое-то странное нетерпеливое ожидание… Что-то непостижимое вдруг случилось с обычным московским разгильдяем. Ему кажется, что он заблудился во времени и пространстве, в странном невозможном мире. Его настоящий мир где-то рядом, стоит только протянуть к нему руку.
Она была юна, наивна и влюблена. Ее избранник отвечал ей взаимностью. Но будто бы весь мир воспротивился соединению двух сердец: молодым людям пришлось расстаться. Каждый из них создал свою семью, однако где-то в глубине души сохранилась верность первому юношескому чувству и все еще теплилась надежда.