Кто боится вольных каменщиков? Феномен масонства - [34]
После Далкейта следует в течение некоторого времени непрерывная линия Великих Мастеров-аристократов. В это время наблюдается развитие грандиозных внешних (т. е. вне стен Ложи) церемоний и постепенное распространение, вопреки некоторым препятствиям, лож внутри и за пределами страны. Необходимо отметить несколько событий. Первое — это восстановление должности Распорядителя, ответственного за проведение праздников. Позже, в 1728 г., Распорядители создают свою собственную ложу, Великим Мастером которой становится лорд Коудрейн. Второе — это учреждение первой испанской ложи в Мадриде тем же Великим Мастером. И третье — это учреждение нескольких провинциальных Великих Лож[85] — лож, которым Великая Ложа Англии даровала право учреждать но-восоставленные ложи за рубежом и в колониях, первая из которых была в Бенгалии. Посредством этих колониальных лож был установлен третий канал связи между колониями и метрополией — первыми двумя были канал личных связей и административный, — вполне свободный от необходимости личного элемента первого и официальных обязанностей второго. Такая связь была причиной великой радости для масонов как в Англии, так и за рубежом, как становится очевидно из Протокола Великой Ложи, собравшейся in ample Form в трактире «Дьявол» in Temple Bar 13 декабря 1733 г.:
… Брат Томас Эдвардс, Эск…. известил Великую Ложу о том, что брат Капитан Ральф Фаруинтер, Провинциальный Великий Мастер Восточной Индии, прислал от своей Ложи в Бенгалии ящик лучшего арака для употребления Великой Ложи Англии и 10 гиней на масонскую благотворительность… (с. 131) [86].
Тем временем репутация масонства в Британии, а также и за рубежом возросла в связи с посвящением герцога Лоррэйнс-кого, а позже Великого герцога Тасканского, а также, хотя и чисто номинально, Германского Императора. Он был сделан «Вступившим Подмастерьем и Членом Цеха депутацией, направленной к ложе, находящейся там [в Гааге], состоящей из д-ра Дезагилье… ит.д.» (с. 129). Затем, продолжается повествование, «… когда наш вышеназванный Брат Лоррэйн приезжал в Англию в этом году [1731], Великий Мастер Ловел собрал внеочередную ложу в доме сэра Роберта Уолпола… и сделал Брата Лоррэйна и Брата Томаса Пэлхема, Герцога Ньюкасла, Мастерами Масонами» (там же). Здесь интересны два момента. Первый — это то, что от Великой Ложи в страну, где в это время еще не было ложи, была послана депутация и ложа была сформирована, так сказать, ad hoc (т. е. депутация в данном случае выступала в роли «передвижной ложи»). Второй — это формирование ложи на дому после того, как лорд Ловел, страдавший в тот момент от малярии и проживавший в доме премьер-министра Англии, решил «повысить» обоих герцогов у себя дома, а не в «Дьяволе», и для этой цели была сформирована первая зарегистрированная внеочередная ложа; т. е. собрание с участием определенного необходимого числа Братьев и (по крайней мере) одного Мастера — в этом случае самого Великого Мастера. С этого момента любой Великий Мастер или Провинциальный Великий Мастер обладал прерогативой формирования внеочередной ложи с целью «принятия в масоны»[87]. Особенно интересен для нас в этом эпизоде, однако, тот факт, что оба герцога были произведены в Мастера Масоны без какого-либо упоминания о том, что они становятся Мастерами двух новосформи-рованных или ранее не существовавших лож.
К этому вопросу необходимо подойти с осторожностью, поскольку даже сегодня, когда масонская историография насчитывает уже по меньшей мере двести лет, из которых последние сто отмечены гигантской работой основной организации, занимающейся исследованием масонства, Ложи Quatuor Сого-nati, мы все еще не обладаем точным представлением о том, как возникла и продолжала существовать третья степень — Мастера Масона, который не обязательно является мастером какой-либо определенной ложи. Степень Мастера впервые упоминается около 1725 г., и даже в этом случае остается неясным, проводился ли специальный ритуал «повышения» и было ли это производством в чин или «наградой за масонские заслуги…особенно для тех, кто оставил председательское кресло», как утверждает Финдель[88]. С другой стороны, даже если эта дата является точной, нет никаких свидетельств, что степень Мастера Масона присваивалась или фигурировала в какой-либо партикулярной ложе ранее начала 1730-х гг., и даже после этого такие случаи редки[89]. Так что «использование» этой степени как регулярная практика лож на самом деле началось только после смерти Андерсона в 1739 г.[90] Непосредственно связан с окончательным оформлением системы Трех Степеней еще один феномен. Чрезвычайно типичный для масонства: появление и развитие специализированных лож внутри Цеха.
Номенклатура Великой Ложи в основном та же, что и в любой другой, — за исключением, конечно, титула Великого Мастера, — состояла первоначально из Заместителя Великого Мастера, двух Великих Смотрителей, Старшего и Младшего, позднее, кроме того, Секретаря и еще позднее Великого Секретаря — все они, начиная с 1720 г., назначались Великим Мастером, или, если мы говорим о партикулярной ложе, Мастером. Распорядители или члены ложи, ответственные за проведение ежегодного праздника, были упомянуты в самых ранних документах Великой Ложи в 1721 г. С тех пор они, хотя и нерегулярно, назначались Великими Смотрителями. Честь и привилегия такого назначения подразумевала (или это был «древний обычай»?), что они должны взять на себя, целиком или частично, связанные с празднованием расходы, на основании чего несложно заключить, что Распорядители обычно были богатыми, по крайней мере богаче других Братьев
Эта книга представляет собой разговор двух философов. А когда два философа разговаривают, они не спорят и один не выигрывает, а другой не проигрывает. (Они могут оба выиграть или оба остаться в дураках. Но в данном случае это неясно, потому что никто не знает критериев.) Это два мышления, встретившиеся на пересечении двух путей — Декарта и Асанги — и бесконечно отражающиеся друг в друге (может быть, отсюда и посвящение «авторы — друг другу»).Впервые увидевшая свет в 1982 году в Иерусалиме книга М. К. Мамардашвили и A. M. Пятигорского «Символ и сознание» посвящена рассмотрению жизни сознания через символы.
К чему приводит общее снижение уровня политической рефлексии? Например, к появлению новых бессмысленных слов: «урегулирование политического кризиса» (ведь кризис никак нельзя урегулировать), «страны третьего мира», «противостояние Востока и Запада». И эти слова мистифицируют политическое мышление, засоряют поры нашего восприятия реальности. Именно поэтому, в конечном счете, власть может нам лгать. Работу с мифами политического мышления автор строит на изобилии казусов и сюжетов. В книге вы найдете меткие замечания о работе экспертов, о политической воле, о множестве исторических персонажей.
Книга философа и писателя Александра Пятигорского представляет собой введение в изучение именно и только философии буддизма, оставляя по большей части в стороне буддизм как религию (и как случай общего человеческого мировоззрения, культуры, искусства). Она ни в коем случае не претендует на роль введения в историю буддийской философии. В ней философия, представленная каноническими и неканоническими текстами, дается в разрезах, каждый из которых являет синхронную картину состояния буддийского философского мышления, а все они, вместе взятые, составляют (опять же синхронную) картину общего состояния буддийской философии в целом — как она может представляться философскому мышлению сегодняшнего дня.
Александр Пятигорский – известный философ, автор двух получивших широкий резонанс романов «Философия одного переулка» и «Вспомнишь странного человека…». Его новая книга – очередное путешествие внутрь себя и времени. Озорные и серьезные шокирующие и проникновенные, рассказы Пятигорского – замечательный образчик интеллектуальной прозы.
Александр Пятигорский – известный философ, автор двух получивших широкий резонанс романов «Философия одного переулка» и «Вспомнишь странного человека…». Его новая книга – очередное путешествие внутрь себя и времени. Озорные и серьезные шокирующие и проникновенные, рассказы Пятигорского – замечательный образчик интеллектуальной прозы.
Александр Пятигорский – известный философ, автор двух получивших широкий резонанс романов «Философия одного переулка» и «Вспомнишь странного человека…». Его новая книга – очередное путешествие внутрь себя и времени. Озорные и серьезные шокирующие и проникновенные, рассказы Пятигорского – замечательный образчик интеллектуальной прозы.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.