Ксенолог с пересадочной станции - [28]

— Морда, — коротко подсказала я.

— А это вообще просто. Наклонись, — я с опаской подчинилась (а то вдруг диверсант подскочит, я же не знаю, сколько этот субъект будет валяться в бессознанке). — Вот видишь тонкую линию, которая идёт под глазами, пересекает переносицу, идёт за щеками и под челюстью к шее, — он пальцем обрисовал чуть заметную на чешуе полоску. — Это граница присоединения симбионта, выращенного на основе клеток собственного тела. Если его отделить, получится обыкновенное человеческое лицо.

— Перекисью, — с сарказмом подсказала я.

— Да нет, — Мика поднял на меня чуть затуманенный взгляд. — Тут понадобятся препараты посильнее и как бы ещё не специальные нейросимпатические программы.

— Связывать мы его будем? — поторопила я своего подельника, решив отложить на потом теоретические рассуждения.

— Нет, — решительно отказался Мика. — Специальных наручников у нас нет, а из всего остального у этого парня будет время выпутаться, их этому специально обучают. Очнуться он должен только через полчаса, может минут через сорок. По моим расчетам за это время мы только-только доберёмся до кабинета Гордона и ещё неизвестно как долго будем его вскрывать. Потом пока перескажем нужным людям всё с нами случившееся, пока они найдут сюда дорогу, времени пройдёт немало.

— Вот кстати, — вспомнила я, и нырнула во вновь открывшуюся дверь. — А как мы собираемся вскрывать кабинет. А то ломанули мы с тобой сюда весьма резво, не подумав о том, что и сами можем оказаться в положении пленников.

— Поначалу я думал, что протащим его через изнанку к ближайшему выходу. Теперь — не знаю. На месте соображать будем. В самом крайнем случае, посмотрим как он там, передадим новости и тем же путём двинемся обратно. Хотя не хотелось бы. Наверняка товарищи этой подделки под дракона будут его искать.

Нам повезло и больше никаких неожиданных встреч нам больше не перепало. Хотя может, это было результатом того, что мы целенаправленно выбирали коридоры, закрытые замаскированными солеранскими дверями. Теперь это было проще, потому как мы, наконец, вышли к тому сектору тора, план которого у нас был. А через некоторое время добрались и до того маршрута, который на плане Отшельника был обозначен пунктиром. И тут я заметила ещё одну странность: теперь, двери вовсе не нужно было открывать, все они, на протяжении всего пути были открыты и словно только дожидались нас. А это как минимум означает, что он заранее позаботился, чтобы мы не имели препятствий в передвижении и значит, «волшебный ключик» предназначен для чего-то другого. Не мог же он, в самом деле, предвидеть, что нам придётся идти совсем другим маршрутом? Или мог?

Потайная дверь в кабинет шефа оказалась для нас почему-то недоступной. Вроде бы мой «волшебный ключик» действует как обычно, послушно проявляет контуры двери, делая их более заметными, а войти, никак не получается. Словно на стену натыкаешься. Не скоро до нас дошло, что там на самом деле может быть стена, а если точнее — обыкновенная человеческая дверь, которую тоже нужно открыть. За это время мы изнервничались, наспорились и почти поссорились. Потом помирились и как-то одновременно пришли к выводу, что в эту дверь нужно не просто войти, а попытаться её толкнуть, сдвинуть или нащупать ручку.

Интересно, почему я считала, что попаду сразу непосредственно в кабинет шефа? Технический коридор и должен вести в какое-нибудь техническое помещение вроде того, в котором мы оказались — очередная комнатушка, среди начинки которой я безошибочно опознала только роботов уборщиков и панель настройки микроклимата в помещении. Дверь из неё вела в короткий коридорчик, на одном из концов которого зияла раскрытая дверь, из которой донёсся хорошо знакомый голос:

— Ну, долго вы там ещё копошиться будете?!

Послышался лёгкий скрип, постукивание и в дверях показался наш шеф. Мда, устоять на ногах мне ещё удалось, хотя колени заметно ослабли, но вот удержать бесстрастную мину на лице у меня, боюсь, не получилось. Понятно теперь откуда у Гордона такой мерзкий характер: трудно оставаться добродушным и благожелательным, когда ты не человек, а только полчеловека. Верхняя половина, если быть точной, а чуть ниже пояса начинался хромированный куб Рейкама — медицинской мобильной регенеративной камеры.

На моё замешательство шеф внимания не обратил, видимо привык к такой реакции на своё появление. Однако своё разочарование от несбывшихся ожиданий скрывать даже и не подумал:

— А, это вы… Я надеялся, что сюда, наконец, добрались нормальные спецы.

— Нормальных не будет. Мы — всё, что у вас есть, — Мика не растерялся, да и всегдашнее Гордоново хамство его не обескуражило. — На изнанке действует диверсионная группа, перекрывшая туда все входы-выходы. При этом они блокируют работу приёмных кабин и занимаются прочей подрывной деятельностью, дестабилизирующей работу станции. Результатом…

— Результат я и сам способен оценить.

Массивная фигура шефа вместе с тумбой Рейкама исчезла в недрах кабинета, мы двинулись следом. Монументальный начальственный стол с консолью управления я помнила ещё с первого своего визита, а вот множество экранов, занимавших почти всю стену, в моей памяти почему-то не отложились. Судя по картинкам, связь была перекрыта в одностороннем порядке и шеф, хоть и не мог непосредственно руководить, всё же был в курсе всего происходящего на подотчётной территории.