Крысоловка - [43]
Ей удалось прочитать пятьдесят страниц. Через силу. Каждый раз, когда мысли разбегались, она вставала и делала несколько кругов по комнате.
И снова за работу. Плохо, что в рукописи нет глав. Было бы куда проще, если бы она видела, сколько глав уже вычитано. Пятьдесят страниц – и то много.
А всего прочла семьдесят три страницы. Осталось каких-то четыре сотни. Без диалогов, пробелов и коротких строк.
Разболелась голова. Роза поняла, что забыла поесть.
Пошла на кухню, открыла холодильник. Что здесь? Да ничего. Каша для крыс. Купила в оптовом магазине манную и рисовую. Дешевле было самой приготовить, но на распродаже попались готовые каши в упаковках, очень удобно и совсем недорого. Достала коробку с рисовым пудингом, выдавила на тарелку. Молоко почти закончилось. «Нужно сходить в магазин, – подумала она. – Но не сегодня, не сейчас. После того, как дочитаю. Сейчас – работа. Ога et labora»[19].
Поела каши. Запивала прямо из-под крана.
Вчера, в это время…
Женщина направлялась к ее дому…
И она еще тут.
Там, под полом.
Не хочу. А она там.
В комнате моего сына.
Роза расплакалась.
Наклонилась и дернула на себя люк.
С такой силой, что сломала ноготь.
Женщина стояла прямо под ней. Всклокоченные, сальные волосы.
– Лучше бы ты никогда сюда не приходила! – крикнула Роза.
И зарыдала, громко, в голос. Ненавидя себя за это. Никогда раньше не плакала. И вот теперь. Но теперь слишком поздно.
– Лучше бы ты никогда не приходила в мой дом, не пачкала его!
На подбородке у женщины засохла рвота. Баюкает одну руку. Такой жалкий вид. Открыла рот, закрыла – вылитая рыба.
– Прости, – пробубнила она, – Роза, пожалуйста, прости меня.
Ингрид
Роза плачет. Добрый знак, да. Значит, не такая уж она жестокая и бесчувственная. Титус как-то принялся рассказывать о бывшей жене. Сразу после его развода. В том, как он говорил про бывшую жену, чувствовалась обида.
– Видишь ли, Роза привыкла твердо стоять на ногах, жить сама по себе. Ей и мужчина-то не нужен. Она чертовски сильная – как психологически, так и физически.
Нужно иметь это в виду, если Ингрид хочет пробиться к ней, одолеть. Не дать ей захлопнуть люк Она больше здесь не выдержит. Она сломается, спятит в этой крысиной яме. Кожу нещадно кололо, все тело чесалось.
– Роза, – мягко сказала Ингрид. – Пожалуйста, пожалуйста… Прости меня. Сможешь ли ты простить меня?
Роза сидела на корточках. Слезы упали прямо на лицо. Ингрид вздрогнула. Раскачиваясь взад-вперед, Роза рыдала, заходилась в стонах.
– Ты всё разрушила. Всё! Всю мою жизнь, в осколки!
– Прости меня. Роза, милая, прости.
Роза все раскачивалась, спрятала лицо в ладонях. Ингрид быстро огляделась. Журнальный столик, стулья, постель. Стеллаж с книгами. Теперь она знает, что здесь есть. В углу за спиной – подобие шкафа. О его существовании она и не подозревала.
Женщина наверху вдруг застыла.
– Роза… – пробормотала Ингрид, слова вязли на языке. – Пить, так хочется пить… Пожалуйста, могу я попросить дать мне… попить?
Она услышала, как женщина встает, как льется вода. В горле саднило. Вскоре вниз что-то полетело, упало с глухим звуком. Пластиковая бутылка с откручивающейся крышкой. Внутри плескалась вода. Ингрид наклонилась, схватила бутылку. Стиснув между коленями, открыла. Крышка упала и укатилась.
Поднесла бутылку к губам – и пила, пила. Что-то снова упало рядом. Прямо под ноги. Похоже на мягкую, сероватую колбаску.
– Это каша, – послышался сверху голос Розы.
– Ох, спасибо, – произнесла Ингрид. И тотчас, стремительно, не успев подумать: – Роза, помоги мне выбраться.
Роза стояла у люка. Ингрид видела ее ноги в черных носках, пробковые подошвы туфель. Одна нога поднялась, с силой топнула:
– Решила, что можешь мною командовать?! Да?!
– Нет, прости! – вскрикнула Ингрид. – Я не то хотела сказать, прости, прости…
Слишком поздно. Люк с грохотом захлопнулся.
Она не двигалась, ждала. Посреди квадрата едва различимого света. Скоро люк снова откроется и она снова будет умолять Розу о прощении, упадет на колени: я сделаю все, что хочешь, только отпусти. Никаких приказов, нет. Только молить и просить.
Ждет.
Вслушивается.
Тишина.
У нее есть вода. Зажав бутылку в правой руке, доплелась до кровати. Теперь она знала, где что стоит. Отпила еще несколько глотков. Подождала.
И наконец поняла, что все напрасно. Подстраиваясь под Розу, она уменьшает свои шансы. Нужна новая стратегия. Пока не поздно. Если только люк откроется снова.
Да. Так и должно быть. По крайней мере, Роза дала ей воды. И… кашу, кажется? Пластиковая колбаска. Постаралась припомнить место, куда та упала.
Ей нужна еда, она должна есть.
Голод вгрызался в нее, мешая тошноту и желание. Опустилась на колени. Но сначала пристроить куда-то бутылку, чтобы не опрокинуть. Все равно что излить воду жизни. Нащупала ножку стола, провела пальцами вверх. Столешница. Вот здесь. На две ладони от края. Поставить бутылку сюда. Безопасно.
Так вот каково это – не видеть, не ведать, слепота. Теперь это про меня. Слепая. Как много чудесного мне было дано прежде… Мысли роились в голове, навалилось отчаяние, и она, стоя на коленях, расплакалась.
Через некоторое время успокоилась. С трудом взяла себя в руки. Вспомнила про кашу. Как отыскать в темноте? Можно лечь на спину и пошарить вокруг, словно изображая ангела в снегу. Правая рука болит, но терпимо. Левую она прижимала к груди. Сумела избавиться от куртки, которая сковывала движения. Вот бы перевязать пострадавшую руку, прикрепить к телу, чтобы не тревожить. Подумала о простынях на кровати. Слишком большие. Да и сможет ли она сделать повязку без посторонней помощи? Вытащила подол рубахи, сумела перебросить его через левую руку. Закусила ткань зубами, подтянула. Боль чуточку отпустила. Теперь можно передвигаться вперед, точно плывешь на спине.
Жюстина Дальвик живет одна в большом, красивом, но мрачном доме на берегу живописного озера. В этом доме она родилась и выросла. Когда ей было три года, ее мама внезапно умерла на глазах у маленькой девочки. Отец, владелец преуспевающей кондитерской компании, через пару лет женился на своей красавице секретарше Флоре. С этого дня жизнь Жюстины превратилась в череду обид, испытаний и боли.Все, кто подходит к Жюстине слишком близко, обречены на смерть. Что же происходит на самом деле? Кто повинен в смерти людей, связанных с этой одинокой женщиной? Что в ней не так? Возможно, ключ к тайне спрятан в прошлом, в детстве Жюстины? Возможно, то неведомое и опасное, что дремлет в человеческой душе, проснулось и рвется наружу?..Страшное, темное, патологическое в романах Фриманссон выглядит как нечто нормальное и обыденное, и от этого буквально мороз по коже.
Жюстина Дальвик всю жизнь борется с одолевающими ее демонами, но порой демоны одерживают верх. Шесть лет минуло с тех пор, как Жюстина поддалась искушениям и сумела избежать расплаты. Жизнь ее вошла в тихое русло, и Жюстина наслаждается покоем и любовью, которые дались ей такой ценой, но прошлое не отпускает, являясь в ночных кошмарах, заставляя вновь и вновь вспоминать случившееся, вспоминать свою бесследно исчезнувшую подругу Берит. Все эти годы родные и друзья Берит продолжали искать ее, и теперь поиски вновь привели к мрачному и таинственному дому Жюстины, который охраняет огромная птица.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Детективы Элли Хэтчер и Джей Джей Роган расследуют самоубийство шестнадцатилетней школьницы Джулии Уитмайр. Обнаженная девушка в ванной, вскрытые запястья, бритва в руке… Картина ясна, и нет никаких сомнений в произошедшем. Но родители Джулии так не считают. Они не верят в то, что их дочь была склонна к суициду, и полагают, что ее убили. Не убеждает их и предсмертная записка, оставленная на кровати. Расследование этого дела приводит детективов и к другим тайнам. Оказывается, большое количество подростков, как бездомных, так и учеников престижной школы, сидят на транквилизаторах, причем многие участники подопытной группы, на которых тестируются новые средства, не имеют никаких показаний для их приема…
У восьмидесятилетней Мод Стенли серьезные проблемы с памятью. Она моментально забывает все, что произошло с нею буквально пять минут назад. Порою даже не может вспомнить свою дочь, которая приходит к ней каждый день. При этом события своей юности она помнит ярко и в мельчайших подробностях. Но одна мысль крепко-накрепко засела в ее мозгу: Мод считает, что ее ближайшая подруга Элизабет недавно пропала и ее необходимо найти. И вот, ежеминутно теряясь во времени и пространстве, Мод пытается выяснить, куда подевалась Элизабет, при этом постоянно вспоминая подробности еще одного загадочного исчезновения – своей сестры Сьюки в конце 1940-х годов.
В американском южном городке одна за другой пропадают две девочки. Вскоре их находят мертвыми, со следами насилия на теле. Полиция активно ищет убийцу, но безрезультатно — даже несмотря на то, что городок небольшой и каждый здесь вроде бы на виду. Как раз в это время на голову десятилетней Салли О’Мэлли сваливается куча неприятностей: тяжело заболевает мама, пьющему отчиму нет до семьи никакого дела, из дома их собираются выселять… Кроме того, Салли уверена, что знает убийцу и что своей следующей жертвой тот избрал именно ее.