Крысиными тропами (том I-II) - [19]

— Нам сюда.

Виант едва не ткнулся носом в спину Инги Вейсман. Молодая женщина остановилась перед дверью с номером 47. Левая рука с короткими ухоженными ногтями надавила на золотистую ручку.

Неужели сейчас! Виант нервно дёрнул плечами. И дело не в том, что рядом с ним, в опасной близости, молодая и безумно красивая женщина. Нет. Страх, самый настоящий страх, ледяной ужас, заставил сердце биться с утроенной силой. Сейчас, именно сейчас, Виант, наконец-то, узнает, на что именно он подписался и какой будет конечная цена. Теперь, в прямом смысле на пороге тайны, возможность соскочить с огромного тюремного срока уже не кажется такой желанной и привлекательной. В этой жизни за всё надо платить. В том числе за одиночный номер, персональный унитаз и аппетитную поджарку на ужин.

— Скажите… — Виант повернулся к Инге Вейсман.

— Нет, нет, — Инга Вейсман упрямо мотнула головой, — на все ваши вопросы ответит лично Николай Павлович. Прошу вас.

Не все номера в жилом секторе секретного объекта предназначены для младших научных сотрудников. Этот переделан под кабинет, причём исключительно для интеллектуальной работы. Либо административной, Виант мысленно поправил сам себя.

Стены в кабинете обделаны приятными деревянными панелями. Вроде как, Виант скосил глаза, самый настоящий дуб. Над письменным столом висит широкий плоский экран. А ещё выше портрет Путина. На плечах президента России чёрный морской китель, а на голове пилотка. Сам Николай Павлович Деев сидит в кожаном кресле с высокой спинкой и с умным видом смотрит на экран ноутбука.

— Добрый день, уважаемый, — Николай Павлович поднял глаза. — Прошу вас, присаживайтесь.

Виант присел на деревянный стул напротив куратора. И тут следы запустения. Широкий экран над головой Николая Павловича явно нуждается в чистке, боковые панели покрыты тонкой пыльной плёнкой. Инга Вейсман почему-то никуда не ушла, а присела в небольшое удобное кресло с мягкой спинкой по левую сторону от письменного стола. Виант невольно скосил глаза. Угол столешницы почти не загораживает её длинные ноги и лёгкие туфельки. На фоне дубовых панелей белый халат особенно выразительно подчёркивает её спортивную фигуру. Хоть сейчас фотографируй её на обложку глянцевого журнала.

Ожидание невыносимо. Нервная дрожь и без того покалывает кончики пальцев маленькими острыми иголочками. К чёрту вежливость.

— Николай Павлович, — Виант положил ладони на полированную столешницу, — вы давно обещали рассказать мне, что это за секретный проект и какая в нём моя роль.

От внутреннего напряжения голос едва не сорвался на визг, зато на душе сразу стало легче.

— Терпение, уважаемый, терпение, — Николай Павлович захлопнул ноутбук. — Вы в самом конце пути. Осталось принести последнюю жертву всесильной бюрократии. Мы и так пошли на некоторые весьма существенные послабления вашего режима, — куратор кивнул в сторону Инги Вейсман. — Сейчас я официально зачислю вас в штат проекта. Для начала вам следует самым внимательным образом ознакомиться с типовым договором.

На стол перед Виантом плюхнулась увесистая пачка листов формата А4. Правый верхний угол первой страницы украшает цветное фото Вианта. Причём, судя по напряжённому лицу и немного красным глазам, его взяли из уголовного дела. Ну да, Виант печально улыбнулся, последний раз его фотографировали как раз в Изоляторе временного содержания.

— Договор хоть и типовой, но я настоятельно рекомендую вам прочитать его от корки до корки. Всё же, не машину в кредит покупаете или ипотеку оформляете, — ладонь Николая Павловича выразительно хлопнула по верхнему листу.

Как ни странно, необходимая жертва всесильному богу бюрократии помогла обуздать расшатанные нервы. Виант перелистнул первую страницу. О-о-о! А вот и первый ответ на незаданный вопрос: секретный проект называется «Синяя канарейка». Виант наудачу раскрыл несколько листов. Только, увы, нигде больше не объясняется, что это такое. Он так и идёт через весь текст договора как «Синяя канарейка», «Синяя канарейка», «Синяя канарейка» и ни разу не превращается ни в зелёную, ни в розовую, ни в серо-буро-малиновую.

Целый час Виант самым внимательным образом читал, изучал и анализировал договор. Действительно, это не ипотека, серьёзней будет. Через ворох юридической фени удалось понять самое главное: если Виант подпишет этот договор, то тем самым он обязуется работать либо до официального завершения проекта, либо пока руководство не примет специального решения уволить его. В любом случае подписка о неразглашении аж на две страницы запрещает кому бы то ни было рассказывать о нём. Как говорят в подобных случаях, ни жене, ни любовнице, ни собственной собаке нельзя ничего говорить аж двадцать пять лет. Холодный озноб скатился по спине, вполне может статься, что придётся молчать до конца жизни.

На четвёртой странице договора выяснилось, что Вианта зачислят в штат проекта на должность младшего научного сотрудника с соответствующим денежным вознаграждением и полным государственным обеспечением от завтраков до трусов. Плюс полный пакет социальных гарантий, будь то пенсионные отчисления или выходные дни. Виант два раза перечитал пункт под номером сорок шесть. Правда, с ежегодными отпусками не всё гладко. Всего две недели, при этом требуется предварительное согласование с руководством о месте его проведения. Дорога в оба конца в общий срок не входит, и то хлеб.