Крылья беркута - [20]
— Тут тоже хватает. Этакое столпотворение, голод-холод душат — тут самое время для эпидемий. Еще и чума в гости пожалует. А, пускай душит! Меньше зла на земле останется.
— Если Надька приболела, надо будет врача пригласить. В случае чего — куда-нибудь свезти. Нечего дома тифозный барак устраивать.
— Да она здорова, как бык-трехлеток. Но вообще ты, конечно, права, осторожность не мешает.
Еще с вечера Надя решила бежать от Стрюкова. Теперь она не спеша оделась в шубейку и, сказав бабушке Анне, что скоро вернется, вышла на крылечко.
Как выскользнуть со двора, чтобы не заметил Василий?
В том, что он может задержать, Надя нисколько не сомневалась.
Раньше Василий был дворником, а в последнее время, когда в городе началась заваруха и Стрюков рассчитал почти всех работников, он стал и ночным сторожем. Видно, по нраву пришелся Ивану Никитичу Василии, если из всех работников выбрал его и одному ему доверил охранять в ночное время богатство и покой своего дома. Наде же Василий не нравился, не нравились его хмурость, его диковатый, горячечный взгляд из-под нависших черных бровей, которым он ее провожал и украдкой как-то особенно пристально поглядывал на нее, его молчаливость и замкнутость. Надя замечала в нем жадность, он ходил в выцветших штанах — заплата на заплате, рубаха тоже сплошь покрыта заплатами. Василий на покупки не разорялся и, видимо, копил копейка к копейке. Перед Стрюковым готов был гнуться до земли и старался во всем услужить ему.
У калитки она увидела чуть заметный в темноте силуэт сидящего там Василия. Туда она не пойдет. А куда? Другого пути нет. Перелезать через каменную ограду? Уж очень высока, ей до верха не дотянуться.
Тут она вспомнила, что в дальнем углу двора, в закутке между амбаром и оградой, сложена высокая поленница дров, березовый аршинный шевырок. Отсюда Василий таскал дрова на кухню и к печкам во всем доме... Если удастся проскользнуть в тот угол, то можно взобраться на поленницу, затем на ограду, спрыгнуть в проулок, и все. Главное — незаметно проскользнуть туда, чтобы не увидел Василий.
А что, если ей вообще не таиться, не прятаться? Ведь Василий приставлен к воротам, и ему нет дела до того, что происходит во дворе. Да, так будет лучше. Если и увидит, не беда, разве не было такого, что ночью Наде или бабушке Анне приходилось бегать в амбар или в кладовую за чем-нибудь? Всякое случалось. Надо идти открыто, безо всяких предосторожностей.
Надя спустилась с крылечка и решительной поступью направилась в дальний угол к амбару.
— Ты, Надька? — негромко окликнул Василий.
— Тень моя, — грубовато ответила Надя, показывая всем своим видом, что никаких дальнейших разговоров с Василием быть не может.
Поленница и впрямь была разобрана с одной стороны, и Наде не составило большого труда взобраться наверх, перешагнуть на ограду и спрыгнуть в проулок.
Стрюковский дом остался за каменной стеной. Надя немного постояла, пока не угомонилось бешено стучавшее сердце. Но долго оставаться здесь нельзя, надо поскорее уходить.
Жаль, Семена нет сейчас в городе. Но какое это имеет значение? Ведь звал же он к себе. Говорил: «Моя изба — это ваша изба». Главное — хотя бы пока устроиться, а там пройдет какое-то время, видно станет, что дальше делать.
Далековато идти. Ночью мало приятного брести по пустынным улицам города, да еще в такое тревожное время. А тут, как нарочно, повалил снег, такой крупный да густой, что все вокруг скрылось из виду. И от этого тишина будто стала настолько плотной, словно тебя замуровали в амбаре и через его каменные стены не доносится ни единого звука.
По узким извилистым переулкам Надя выбралась на Губернскую улицу и торопливым шагом, а где и бегом, заспешила к железнодорожному мосту. Откуда-то сзади сквозь снежную мглу донесся глухой, но частый перестук копыт. Было похоже, что скакал не один десяток конников. Надя забеспокоилась. Цокот копыт о камень становился все явственнее и отчетливее, сомнений не оставалось: скачут в том же направлении. Должно быть, казаки атамана. Как бы не попасться им на глаза, а то в чем-нибудь заподозрят, начнут придираться. Забрать с собой могут.
Надя оглянулась вокруг, ища места, где бы укрыться. Перед ней — небольшой палисадник, в нем густые, заснеженные кусты сирени. Надя перебралась через заборчик и спряталась за кустом. Почти в то же мгновение из снежной мглы вырвалась казачья сотня и промчалась мимо. И плохо, что вдруг так забуранило, и хорошо: буран помог Наде укрыться.
Интересно, куда конники путь держат? Только бы не на мост, не в деповскую слободку. За виадуком начинается пустырь, схорониться там негде.
Но сотня свернула к казачьим казармам.
Когда Надя поднялась на виадук, из-за поворота медленно выплыл, постукивая колесами, длинный состав с товарными и пассажирскими вагонами вперемежку. На заснеженных крышах вагонов жались друг к другу занесенные снегом люди. Надя на мгновение замедлила шаг, пока поезд не прогрохотал под мостом, выпуская густые клубы пара и готовясь остановиться у вокзала.
Хотя Наде доводилось ездить поездом и даже удалось преодолеть неблизкий путь в Петроград и обратно, она всякий раз, когда видела паровоз, с трудом тащивший огромный состав, испытывала чувство восторга и относилась к нему так, словно перед ней было живое чудо.
В сборник из серии «У пионерского костра» вошли стихи И. Фролова, рассказ В. Пистоленко и отрывки их повестей И. Ликстанова и И. Меттера.
Около тридцати лет назад в Оренбурге появилась театральная афиша. В ней впервые упоминалось имя драматурга Владимира Пистоленко. Шла его первая пьеса, написанная по мотивам народных сказок.С тех пор Владимир Пистоленко стал известен как драматург и прозаик. Многие его пьесы хорошо знакомы зрителям. Читатели знают его повести — «Товарищи», «У открытых дверей», «Памятное лето Сережки Зотова», роман «Крылья беркута».Пьесы В. Пистоленко тематически очень разнообразны. Он увлекает зрителя в мир сказок, знакомит с крестьянским вождем Емельяном Пугачевым и его соратниками, показывает жизнь молодых героев — первых комсомольцев, ведет в Москву, на Урал, на далекий Север…Однако главное внимание писателя отдано современности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о том, как богомольцы завладели душой мальчика, потерявшего родителей, и как товарищи вели борьбу за его освобождение.
По-разному шла жизнь ребят из повести «Товарищи» до их прихода в ремесленное училище. Здесь, в училище, они впервые встретились, здесь началась их дружба.События происходят в годы Великой Отечественной войны на Южном Урале.У героев книги — Бориса Жутаева, Оли Писаренко, Сережи Рудакова, Васьки Мазая, Егора Бакланова — разные характеры, во многих случаях противоположное отношение к одним и тем же житейским вопросам. Это нередко вызывает между ними столкновения, серьезные конфликты, которые не скоро уйдут из памяти, а возможно, надолго оставят свои следы в жизни ребят.Герои повести находятся в том возрасте, когда они уже не дети, но ещё и не взрослые, когда появляются новые интересы, возникают новые отношения с окружающими, появляются ранее не изведанные чувства, по-взрослому осмысливаются поступки не только других, но и свои собственные и впервые возникает чувство большой гражданственности и ответственности за них перед обществом.Героическое время борьбы с фашизмом, труд на заводе, где ребята сами, наравне со взрослыми льют снаряды для фронта, воспитывают в подростках самостоятельность, стойкость и патриотизм.О дальнейшей судьбе героев этой повести автор рассказывает в книге «У открытых дверей».Для средней школы.
Первое в своем роде полное исследование Балтики как интереснейшего региона: взлет и падение величайших династий, драматические события, связанные с такими городами, как Санкт-Петербург, Стокгольм, Копенгаген, Гданьск, Ревель (Таллин), Рига и Мемель (Клайпеда), изменения, которые повлекло за собой новое мышление эпохи Просвещения, развертывание угрозы наполеоновской Франции и последствия Первой мировой войны и русской революции. Издание снабжено черно-белыми и цветными иллюстрациями, а также генеалогическими древами правящих династий и хронологическими списками событий. «Моей целью было дать общее представление об истории Балтийского региона, который объединяет различные земли, принадлежащие сейчас Швеции, Дании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, России, Белоруссии и Германии, через жизни сформировавших ее людей.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.