Крылатый человек - [10]

В этот момент Кенлона отвлек Гайнишав.

— Сэр, мотоботу передан приказ возвращаться.

— Ладно, — кивнул Кенлон. Разумеется, не оставалось сомнений, что пора прекращать поиски — время вышло, и Паннатта теперь уже ничто не могло спасти. Но такая перспектива угнетала Кенлона, он чувствовал себя предателем.

К его удивлению, Джонс — Гордон поднялся наверх и подошел к нему, когда они вернулись со злополучного места.

— Приходится лично проверять выполнение приказа, — объяснил капитан — лейтенант. — Люди недовольны прекращением поисков, но даже найди мы сейчас Паннатта, осталось бы только похоронить его в море. Вы согласны?

Кейлон кивнул.

— Что будем делать, Билл? — продолжал командор. — Я имею в виду грязь.

— Я не видел ничего подобного, сэр, — покачал головой Кенлон. — Грязь такая жидкая, что даже не образует сверху корки. С трудом укладывается в голове, что весь берег состоит из грязи. Надо проверить в других местах…

Джонс — Гордон нахмурился.

— Что ж, проверьте, — распорядился он.

— Спасательные работы отставить? — удивился, вопреки своим мыслям, Кенлон.

— Отставить, — кивнул капитан.

Одно дело рассуждать о ненужности спасательных работ, другое — действительно прекращать их. И пока они осторожно двигались вдоль берега, время от времени исследуя обманчивую и убийственную землю, Кенлон не оставлял тщетных попыток отыскать пропавшего моряка.

Он удивлялся сам себе: почему после того, как он видел столько погибших раньше, смерть Паннатта произвела на него столь гнетущее впечатление? Наверное, дело было в том, как погиб Паннатт. Утонуть в грязи — что могло быть ужаснее? Или все дело в окружающей обстановке?

Окружающая обстановка! Неужели они действительно оказались в 24999 году? И эта серая грязь — бывшие континенты?

Глава 6

Язык крылатого оказался очень трудным для изучения, a тому, в свою очередь, очень тяжело давался английский. Обычные слова, вроде: рука, нога, крыло ста навились просто непонятными, когда их произносил крылатый. А усилия Кенлона имитировать мелодичные звуки человека — , птицы заставляли его наставника лишь печально качать головой.

Но как бы там ни было, чувство крайней необходимости договориться друг с другом сдвинуло дело с мер — твой точки, и к концу четвертой недели они с легкостью могли писать на обоих языках, хотя разговорная речь оставалась пока на школьном уровне.

На тридцатый день Кенлон почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы пригласить Джонса — Гордона для разговора с пленником. Всю последнюю неделю он, на основе еще небольшого словарного запаса, подбирал образные выражения крылатого и настойчиво перекладывал их на английский. Так он сумел составить вопросник.

Он разбил его на две части и, управившись с пер — вой, долго смотрел, как крылатый пишет ответы сначала по-английски, затем на своем языке.

В общем, к концу месяца Кенлон решил, что добился своего. Весь этот месяц «Морской Змей» неподвижно покоился в зыби серого моря под неизменным облачным небом в миле от страшной земли, которая вовсе не была землей.

Это был корабль напуганных, сбитых с толку людей. Самое необычное состояло в том, что люди действительно испугались.. А ведь некоторые шутя прошли всю войну, отлично зная, что в любой момент на голову может свалиться глубинная бомба. Теперь же они выглядели какими-то затравленными и испуганными перед лицом неизвестности.

Самое ужасное, что они ничего не могли сделать, и ничего нельзя было сделать для них. Окружающее сильно подействовало и на реалиста — прагматика Джонса — Гордона, поскольку ни разу за прошедший месяц субмарина не сдвинулась с места.

Теперь он прочел вопросы Кенлона и одобрил их без замечаний.

Они сидели и ждали. Кенлон украдкой наблюдал за капитан — лейтенантом. Лицо капитана казалось бесстрастным, но тревогу выдавали маленькие морщинки вокруг глаз. И вглядываясь в тяжеловатое, серьезное лицо храброго человека, Кенлон вдруг подумал, что на какие бы уступки ни пошел человек, лишенный воображения, без фантазии ему все равно не охватить ситуацию в целом.

То же самое, с горечью констатировал Кенлон, относится и ко мне, невзирая на мою любопытную готовность приспособиться и понять случившееся…

— Хиаа ти ааа… — отвлек его от невеселых размышлений голос крылатого.

Джонс — Гордон вскочил. Кенлон не шелохнулся. Он не стал брать блокнот, протянутый крылатым, а молча указал на капитана. Скорее неохотно, чем с удовольствием, крылатый отдал блокнот ему.

Командор читал недолго. Закончив, он некоторое время что — то обдумывал, потом резко протянул вопросник Кенлону.

ВОПРОС: Это Земля?

ОТВЕТ: Да.

В. Земля нашего будущего?

О. Да.

В. Как далеко в будущем?

О. 24 999 лет нашей эры.

В. Мы в том же океане?

О. Да.

В. Сколько океанов на Земле теперь?

О. Три континента, остальное океан.

В. Континенты большие?

О. Да.

В. Почему земля такая мягкая?

О. Она стала такой внезапно. Никто не знает, почему.

В. Когда это случилось?

О. 3 999 лет назад.

В. Есть где-нибудь твердая земля?

О. Только наш остров в небе.

В. Как тебя зовут?

О. Неммо.

Кенлон не сразу отвел взгляд. Ни один из ответов не был для него новым, но как их воспринимать и какое принимать решение, он не знал и откладывал до последней минуты. Теперь эта минута наступила, а он так ничего и не мог решить. Со вздохом он протянул Неммо остальные вопросы, подождал, пока тот примется писать, и лишь тогда обратился к Джонсу — Гордону: