Крупным планом, 2008 - [13]

- При чём здесь Кучерена?

- Как при чём! Он член Исполкома, к тому же, семейный адвокат Михалковых.

- Но здесь же не семейные дела?

- Не знаю в деталях, но Кучерена поможет нам объединиться и определить нашу дальнейшую хозяйственную деятельность.

- Вы сказали о том, что собираетесь встретиться с Сурковым, разве это так просто?

- Кучерене просто. Он - Кучерена!

- Ладно, потом расскажете, о чём у вас был разговор, - сказал я, понимая, что имею дело с человеком, которого несёт и которому теперь море по колено.

2 октября. В повестку дня я включил четыре вопроса:

- о приказах С. Михалкова;

- о подготовке к VII съезду МСПС;

- о плане работы МСПС на IV квартал;

- разное.

По первым двум вопросам выступил Переверзин. Туманно обрисовал те начи­нания, которые нам предстоят, пообещал компьютеры, средства на командировки и особый упор сделал на том, что в ближайшее время все писательские организа­ции объединятся.

Председатель Союза российских писателей Светлана Василенко заметила:

- Да, может быть, на какое-то время объединимся, но ведь потом снова рас­падёмся.

Переверзин не удостоил её ответом.

Салтыкова побывала у Михалкова и вернулась вдохновлённая:

- Да, нужно поддержать Переверзина. Хорошо, что он убрал Кузнецова. Нуж­но проводить Исполком, при этом сделать всё необходимое, чтобы процесс объ­единения пошёл.

5 октября. Вечером долго не могли уложить Марию в постель. Но когда всё- таки уложили, она потребовала, чтобы сказку на ночь ей рассказал дед.

- Про кого ты хочешь послушать сказку?

- Про ёжика, барана, козла и овцу, - сказал она.

- Тогда слушай...

- Нет, я отдумала, расскажи мне про козла и муху.

- Хорошо, начинаю. На берегу реки стоял дом. В нём жил хозяин. У него был козёл... скажи, как звали козла?

- Вася.

- Хорошо, козёл Вася. Однажды козёл Вася выкупался в реке, пощипал травки и прилёг на бережок отдохнуть. Ему на рог уселась муха и стала чистить лапы. Чистит и жужжит крылышками, спать Васе не даёт.

- Муха, не жужжи, - попросил Вася.

- Жужжала и жужжать буду, - отвечает. - И вообще, ты осторожнее со мной, потому что я не простая муха, а волшебная.

- Добрая волшебница? - спросил Вася.

- Нет, злая. Мне нравится только то, что приносит выгоду.

- Тогда ты мне не нравишься, - сказал козёл. - Прочь от меня!

И он ударил копытом по своему рогу - рог обломился и упал в траву, а муха перелетела на другой рог.

- Ну? Убедился, что я волшебница?

- Бедный мой рог, - вздохнул Вася, поднял обломок и приставил к тому месту, где он обломился. И рог тут же прирос.

- Это я его приживила, - сказала муха.

- Зачем ты издеваешься надо мной, что я тебе плохого сделал? - спросил Вася.

- Все вы, козлы, одинаковые, все вы нас, мух, не любите. Вот наточу о тебя свои лапы и отпущу тебя.

Подождал козёл Вася, когда муха улетит, и отправился по тропинке от реки. Уже почти к дому подошёл, как вдруг услышал жужжание - та же муха его до­гоняет. И говорит:

- Я знаю, что у твоего хозяина есть мёд, хочу мёду. Если не дадите, я вас обоих со свету сживу.

Пришёл Вася домой, за ним муха влетела и на стену уселась. Вася рассказал хозяину, что происходит, а хозяин и говорит:

- Что ж, коли так, сейчас мы твою муху угостим.

Пошёл в кладовку и принёс мёду...

- И мухобойку, - подсказала Мария.

- Да, и мухобойку, - обрадовался я, что наша затянувшаяся сказка может бы­стро подойти к концу. - Поставил он мёд на стол, и только муха подлетела к банке, он - бац её мухобойкой! Тут и сказке конец. А кто придумал - молодец! Особенно тот, кто подсказал такой конец.

Лежит Мария, глаза открыты. Наверное, скажет сейчас, что ей жалко муху. И вдруг тихо, еле слышно:

- Деда, я хочу собаку.

- Прямо сейчас?

- Нет, сейчас её нет. Я хочу, чтобы у нас была собака, такой маленький щенок.

- Желание хорошее, но, полагаю, нужно завести её позже, когда ты ещё не­много подрастёшь.

- Нет, я сейчас хочу. Или сестричку.

- Хорошо, я поговорю с папой и мамой, - пообещал я, хотя для себя сразу ре­шил - никакой собаки. При такой занятости, как у них, основные заботы о собаке лягут на меня. - Спи, малышка, и пускай тебе приснится сон, где ты дружишь с собакой.

Когда она уснула, мы поговорили о собаке и понадеялись, что она забудет о своей просьбе.

6 октября. Вместе с золотой осенью наступило бабье лето. Отличная, сол­нечная погода, тепло, под 20 градусов. Радоваться бы, но нет повода.

Во-первых, напомнило о себе нездоровье. Пошёл к врачам, а они, родимые, обнаружили во мне изъян. И это у меня?! У того, кто на 69-м году бегает сто­метровку за 13,8? Кто каждое утро делает пробежку, разминку, занимается на перекладине и растягивает 5-метровый резиновый бинт, сложив его вдвойне и за­цепив его хоть за стойку перекладины, хоть за тонкое дерево? Шутите, господа эскулапы, не на того напали!

Ко мне пришла Салтыкова, похвалила Переверзина за то, что на секретариате он поднял тему объединения, и стала уговаривать меня выступить на Исполкоме против тех, кто будет поддерживать Кузнецова. Я сказал, что меня меньше всего волнует Кузнецов, а больше - Переверзин. Его революционные заявления о все­общем объединении - это попытка втюхать в головы наивных людей свой попу­листский план переустройства нашей организации. И вздохнул: