Крук - [23]
Паук
Было за полдень, когда Чанов оказался в Круке. В час пополудни кроме круглосуточных клубных гостей в подвал приходили люди некруглосуточные – именно и только пообедать – из окружающих контор и магазинчиков. Здесь это не называлось бизнес-ланч, а просто дешево стоило – полтинник, и ты в порядке. Народ только начинал собираться, столиков пять-шесть было уже занято. В глубине зала, за бордовым, цвета запекшейся крови, столом, там, где позапрошлой ночью целовалась незнакомая парочка, разместился крупный и вполне уже знакомый молодой человек с кружкой в руке. Перед ним стояло три горшка с русским жарким, графин с клюквенным морсом и раскрытый ноутбук. «Блюхер!» – мгновенно узнал Чанов и, не раздумывая, пошел к нему.
Блюхер поднял глаза от компьютера и поставил кружку с морсом. Еще он слегка приподнялся, а когда Чанов подошел, протянул для рукопожатия руку. Как бы ждал… Как бы на совещание…
– Обедать будете? – спросил Блюхер.
– Нет.
Чанов собрался было сесть напротив, но сел рядом: ему хотелось видеть входную дверь. Однако, сев рядом с Блюхером, увидел и экран ноутбука. Увиденное оказалось знакомым чересчур. Десять столбцов карт на зеленом поле. Внутренний голос раздался: «Опасно! Опасно!..» Пасьянс «Паук», версия четырех мастей наивысшей категории сложности мирно плел свою паутину…
«Пауком» Чанов мучительно и действительно опасно, как свинкой в зрелом возрасте, переболел вскоре, как купил Яньке первый компьютер. Осваивали они ящик вместе с сестрой, поначалу – играя в допотопные игрушки, начинали, помнится, с «Тетриса», в котором, как крупный снег под Новый год, валил и валил поток квадратиков, слипавшихся в причудливые фигуры, и надо было успеть уложить этот поток в ровный, без дырок, покров… Прекрасная была игра… Успокаивала очень, именно почти как снегопад. Потом были еще всякие – Косынка, Пиндболл, Солитер… Но кончилось Пауком. Это действительно был конец. Чанов ухнулся в игру с головой. Он играл все время, с утра до ночи, и ночью тоже, не пуская Яньку за подаренный ей компьютер, прогуливая лекции и забывая поесть, заваливая последнюю перед дипломом сессию, наплевав на Арбат и матрешек, не вспоминая тетю Марусю, с которой как раз тогда состоял, можно сказать, в романе. Паук овладел Чановым полностью и продолжал сушить мозги четыре месяца. Пока Янька не разревелась, не выдрала с корнем провода из дисплея и не поволокла ящик выбрасывать в помойный бак во дворе. Чанов сестру догнал, ящик вернул под стол, прикрепил проводочки обратно к экрану и больше к компьютеру не притрагивался. Отпустило… Как раз к тому времени тетя Маруся завела себе шофера Вадика.
Когда паучий запой миновал, Чанов осторожненько о Пауке пару раз призадумался. Страшновато было даже мысленно прикасаться к этому бреду. Но понять механизм болезни – означает отчасти избавиться от нее. Так еще папа Андрей Кузьмич Чанов говаривал. Папа так и лечился – обдумывая болезнь. Иногда получалось. А когда нет, то власть в свои руки брали мама и неотложка. Кусенькой Чановым, его животом – здоровьем, питанием и самой жизнью – мама владела всегда и полностью. Папа изредка ходил в автономные плавания, чтобы, заболев, маяться по-своему…
Во времена Паука мама заметила, что сын побледнел, спит мало, так, бывало, проваливался в бессонницу муж накануне сдачи секретного проекта. Вот только в нынешних болезнях, в «игровых зависимостях», о которых даже газета «Известия» писала, ссылаясь на мировой опыт, мама терялась: что это?.. как такая чепуха может быть болезнью? Компьютерных игр, как и самого компьютера, она даже вовсе не заметила. «Само пройдет», – думала и про компьютеризацию в целом, и про ночные бдения сына за тихо зудящим телевизором с клавиатурой. И оказалась ведь права. Отпустило.
В подвале Крука Чанов тянул шею через могучее плечо Блюхера, поглядывал в ноутбук, на Паука. Происходило что-то нелепое. Компьютер и Блюхер вели себя как-то не согласованно, то есть каждый занимался своим делом. Блюхер преспокойно работал ложкой в горшке, а его ноутбук совершенно буднично, но как бы и с азартом – играл игру. С легким треском, как из-под руки шулера, карты раскладывались, начиная новую игру, сыпались на зеленое поле в небывалом темпе. И, согласно правилам, начинали выстраиваться в цепочки по мастям – от короля до единицы, то есть туза. И ведь тоже, как у последнего лоха, у компьютера не получалось выиграть! То есть почти никогда… Как же, как же, Чанов помнил эту тоску: вот-вот и сойдется, все к тому… Ан нет! Один, ну полтора процента выигрышей!..
Вот еще какая странность Чанову вспомнилась: даже редкий выигрыш – не радовал. Тогда – зачем? Так убиваться было – зачем?.. Не зачем, а потому что! Это же ПАУК. Он создан для мучительства. Кем создан? Мучителем рода человеческого. Паутина плелась и плелась, глотала секунды, минуты, часы, время проскальзывало, утягивалось в крохотную, как укол паучьего хитинового жальца, черную дырку. Черную, как смерть.
В ноутбуке Василия Василиановича все происходило совсем в другом темпе и скачкообразно. Секунды три – и новая игра предлагалась, и все та же надпись мелькала, подлая, до головной боли знакомая:
Когда ее арестовали, она только что забеременела. Доктор в тюрьме сказал, что поможет избавиться от ребенка: «Вы же политическая — дадут не меньше восьми лет. Когда дитятке исполнится два года — отнимут. Каково ему будет в детских домах?» Мать лишь рассмеялась в ответ. Спустя годы, полные лишений, скорби и морока, она в очередной раз спасла дочь от смерти. Видимо, благородство, закаленное в испытаниях, превращает человека в ангела. Ангела-хранителя. Рассказы, вошедшие в книгу «Молёное дитятко», писались в разные годы.
Врут даже документы. И Аркаша, заводской художник, выбравший себе в исповедники девчонку-студентку, всякий раз привирает, рассказывая о своей грешной жизни, полной невероятных приключений. И в истории любви Масхары и русской девушки много сочиненного – желанного, но невозможного. И страдает искажением Сережина оценка жены и дочери. И в технике любви, секреты которой раскрывает Профессор своей подруге, больше притворства, чем искренности. Толика лжи присутствует везде. Но вот что удивительно: художественный образ правдивее, чем факт.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.