Круг - [28]
— Ну уж нет, — сказал Муршуд, — не кормите нас завтраками. Кто знает, что будет завтра. Я слаб здоровьем. У меня повышенное давление и пониженный тонус. Не знаю, доживу до завтра или отдам концы. Как сказал Низами, завтра, завтра, не сегодня — так редакторы твердят.
— О, соседка, поздравляю! — сказала Мензер. — Вы, кажется, купили новый приемник.
Муршуд шлепнул себя обеими руками по лысине.
— Боже милосердный! Жена, ты меня осрамила. Это же магнитофон, а не приемник! Поздравляю, носите на здоровье! А я-то сижу и не вижу…
— Откуда мне знать, муженек, — сказала Мензер. — Дома у нас сроду такого не бывало, от соседей не видели…
Муршуд сказал:
— Ну, жена, это уж слишком. Соседка готовит для тебя пир, и все тебе мало, еще и магнитофон подавай…
Мензер захохотала:
— Ох и язык у тебя, муженек! Это же так говорится…
— «Говорится», — вдоволь насмеявшись, сказал Муршуд. — Неймат, умоляю, что я, не прав? Бей пять! «От соседей не видели»!.. Не «от», а «у» соседей!
— Таким соседям, как вы, все отдать — мало, — сказала тетушка Бикя. — В трудные дни жизни хороший сосед порой ближе кровных.
«Тема добрососедства — минимум на четверть часа», — подумал Неймат.
— Тетушка Бикя, родная, у вас с языка мед каплет. При таком языке и зубы должны быть, как сахар. А если что, приходите ко мне хоть завтра — я беспошлинно поставлю вам тридцать два новеньких зуба. Но шутки в сторону, Неймат, бывает и вправду такое соседство…
«Нет, кажется, пришел мой конец, — подумал Неймат. — Его юмор еще как-то можно выдержать, но его пафос…»
— Ну, конечно, Муршуд, — сказал он, — разумеется, соседство — это вещь. — Вдруг его взгляд упал на магнитофон. — Знаете, мы только что записались на пленку. Здорово получилось. Хотите послушать?
— Вот это, как говорил покойный Низами, саг ол,[13] Пушкин! Включи-ка, соседушка, послушаем. Отлично сказано, что вино хорошо старое, а магнитофон — новый.
Неймат включил магнитофон. Всякий раз, как звучал новый голос, Мензер вскрикивала:
— Ой, муженек! Клянусь жизнью, это наш Неймат! Вай, муженек, ей-богу, наша Сурея! Ой, тетушка Бикя, клянусь богом, тетушка Бикя! — как будто из магнитофона должен был послышаться по крайней мере голос Моллы Насреддина.
Открытия Мензер продолжались.
— Карменчик! Джильдочка! — кричала она.
— Мурзик? — вдруг вскинулся Муршуд. — Это она на Муртуза Балаевича? Ах, проказница!
Из магнитофона послышался голос Неймата: «…Если я еще раз увижу…»
И настала тишина.
— Всё, — сказал Неймат и нажал на клавишу.
— А что ты сделаешь, Неймат, если еще раз увидишь, — сказал Муршуд, — скажи по секрету…
— Да я и сам не знаю.
— Силы небесные, какое это чудо, — сказала Мензер. — Голубчик, Неймат, я тебя прошу, давай еще раз послушаем.
Неймат нажал на клавишу. Прослушали еще раз.
— Сурея, родная! Тетушка Бикя! Ах ты, боже мой! — снова вскрикивала Мензер, узнавая голоса.
Снова послышался голос Неймата: «…Если я еще раз увижу…»
И настала тишина.
— Всё, — сказал Неймат и нажал на клавишу.
Неймат и Муршуд сели играть в шахматы.
У Муршуда и тут была особая манера. Во время игры он беспрерывно что-то напевал и приговаривал.
— В общем, назвался ткачом, Кёр-оглы,[14] пусть несут пряжу; а если я, Неймат-муаллим, скажу тебе здесь «шах», куда ты пойдешь? Ага, сюда! Оч-чень хорошо, оч-чень приятно; куплю, говорит, доченька, тебе башмаки, хватит босиком по двору гонять; купи, говорит, папочка, да буду я твоей жертвой! Вот еще раз шах; шах — и серьги в ушах; шел мальчишка на урок, сделал он по льду шажок, поскользнулся, растянулся, рассердился, замахнулся,[15] беру, сказал, эту ладью вот этим конем; ты спросишь — зачем, отвечу: так нужно; горы, говорит, мои горы, замки моей печали; не трогай, говорит, меня, не лезь, не до тебя теперь; да… отдали, значит, девушку за лысого, и вот однажды… Однажды видят — шах, еще шах! Значит, вот ты как? Очень мило с твоей стороны! Теперь ты мне говоришь…
Вдруг этот поток слов иссяк. Муршуд запнулся, жалобно посмотрел на Неймата.
— Ой, уже мат? — сказал он. — Как же это случилось, а? Ах ты, черт, не заметил я вторую ладью! Чтоб тебя разорвало, я ж выигрывал! Так славно тебя прижал… Тьфу, будь я проклят вместе с этой игрой! Ну, давай еще разок.
Из передней послышались голоса.
— Милости просим, заходите, — говорила Сурея.
Неймат узнал гостей по голосам. Это была средняя сестра Суреи — Таира — с мужем Джаббаром.
Неймат встал, вышел им навстречу.
Джаббар был тихий, кроткий человечек. Тише воды ниже травы. А Таира — совсем наоборот.
И муж и жена были химики. Он кандидат, она кандидат. Он писал теперь докторскую.
Джаббар произносил слова чрезвычайно ясно, четко и изъяснялся исключительно литературным языком: «Я и Таира уже около пяти лет состоим в браке. Мы постоянно ежевечерне гуляем в Приморском парке, дышим свежим воздухом… Это стало для нас внутренней необходимостью».
У них был хилый мальчуган. Когда Неймат видел его, сердце кровью обливалось. Таира донимала сына риторическими вопросами: «Как кушает Алик? Алик кушает плохо. А как кушает Фатик (ребенка звали Фуад)? Фатик кушает хорошо. Что делает Алик со своей бедной мамой? Алик ее мучает. А Фатик? Фатик слушает маму».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
По мотивам рассказа в 1969 году на студии "Мосфильм" был снят получивший широкую известность фильм "Каждый вечер в одиннадцать".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Анар — известный азербайджанский писатель, автор многих рассказов и повестей.В новую книгу писателя вошла фантастическая повесть «Контакт» — о возможных формах контакта инопланетян с жителями Земли. Она уже знакома всесоюзному читателю по публикации в журнале «Дружба народов». Издававшаяся ранее повесть «Круг» публикуется вместе с продолжением — повестью «Шестой этаж пятиэтажного дома». Их связывают не только общие герои и место действия, но и общая направленность против бездуховности и равнодушия. В повести «Цейтнот» автор размышляет о верности юношеским идеалам, изменив которым человек теряет смысл жизни, утрачивает лучшие черты личности.
Повесть по мотивам азербайджанского эпоса, вобрала в себя почти все сюжеты и отдельные мотивы далекой старины. Основная тема — стремление огузов жить в мире и согласии со всеми.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».