Кровопускатель - [3]

Незнакомец встал и подошел к трупу девицы Хюбер, а кисточки его цветастого халата волочились по полу, будто кровавые следы.

— Посмотрите, коллега, какой превосходный материал для experimentis, demonstrationibus и studiis! С его помощью вы добьетесь значительных успехов в области исследований почек и желчи. Не правда ли, моя работа безупречна? Все быстро и чисто.

— А ответная услуга?

— О, это сущие пустяки, в сравнении с моей! Я прошу только, чтобы уважаемый коллега не утруждал себя завтра походом в монастырь и предоставил мне возможность сделать кровопускание сестрам.

— Но это невозможно! Разве вы доктор и умеете обращаться с ланцетом, чтобы выпустить ровно столько крови, сколько нужно для поддержания доброго самочувствия, а также должной набожности и смирения?

— Заверяю вас, что ваш авторитет никак не пострадает, и обещаю действовать как человек науки, а не шарлатан или знахарь.

— Но разве вы доктор?

— По крайней мере, что-то в этом роде и обладаю некоторыми навыками в таком деликатном предмете, как кровопускание и сцеживание вытекшей крови.

Доктор колебался. Тело покойной девицы Хюбер, несомненно, обладало всеми качествами, которые имеют ценность на прозекторском столе, и он невольно потянулся к ящику с инструментами, снедаемый желанием получить ответ на не вопросы, которые не давали ему покоя последние годы.

— Однако… это решительно невозможно, господин… господин… Даже если бы я полностью вам доверял, если бы я находил ваши знания достаточно основательными, если б я был убежден, что уважаемый коллега осуществит эту маленькую оздоровительную операцию гладко и безупречно, и то я не сомневаюсь, что сестры не примут услуг неизвестного. Я — избранный и укрепивший свою репутацию многолетней практикой врач, которому одному дозволено производить кровопускание членам общины, и, сверх того, единственный мужчина, имеющий доступ в монастырь. Не представляю, каким образом уважаемый коллега мог бы проникнуть через врата этой населенной девицами твердыни, а если это вам и удастся, как вы сумеете осуществить свои намерения…

— Трудности, mon cher, заключаются только в вас и закоснелости ваших представлений.

Палец с черным когтем назидательным жестом указал на прозекторский стол, где покоилось нагое фосфоресцирующее тело. Доктор ухватился за это движение и хотел уже выступить в защиту соответствия человеческих представлений законам природы, когда незнакомец разом отсек все намечающиеся возражения.

— Неправда, мой дорогой, вы не можете этого себе представить. Если вы считаете нечто невозможным, это только означает, что вы этого еще не видели. И потому я хочу это вам теперь показать. Будьте столь любезны, соблаговолите на меня взглянуть!

"Нелегко быть любезным, когда боишься увидеть какую-нибудь чертовщину", — подумал доктор, заставляя себя повиноваться. Перед ним стоял его двойник, созданный фантазией неведомой силы, и он отличался от первого лишь тем, что усмехался, когда тот дрожал от страха, и, в отличие от него, сжимавшего под мышкой пару обвисших ботфорт, опирался подбородком на серебряный набалдашник трости.

— Я думаю, — сказал доктор Эузебиус Хофмайер Второй, — что в этом облике сестры не помешают мне войти, ибо, в противном случае, это будет значить, что они решили больше не допускать в монастырь избранного и укрепившего свою репутацию многолетней практикой врача, что противоречило бы их собственным привычкам и нуждам.

Хофмайер Первый что-то пробормотал, пытаясь скрыть свой страх и растерянность. Проклятое сходство, грозившее свести доктора с ума, было во всем, вплоть до кружевной манишки, в соответствии с обычаем того времени, выпачканной кое-где нюхательным табаком, коротких штанов, туфель с пряжками и тощих икр, а также бородавки над левой бровью и родимого пятна на щеке. Даже то забавное, что можно было усмотреть в сложившейся ситуации, если подойти к ней диалектически, мгновенно пресеклось этим пугающе похожим зеркальным двойником, как будто он почувствовал, что доктор пытается сосредоточиться, дабы вновь обрести дар слова.

— Теперь наше сходство достаточно, чтобы я, с вашего любезного согласия, мог исполнять ваши обязанности в монастыре — и, осмелюсь заметить, хорошо исполнять, остается лишь получить от вас plenam potestatem, необходимые полномочия. Если же вы колеблетесь, соблаговолите припомнить, что одновременно с принятием оказанной мной услуги вы, согласно действующему праву, взяли на себя обязательство оказать ответную и не можете уклониться. Так что по рукам!

Доктор Эузебиус Хофмайер Первый был слишком ошеломлен, чтобы протестовать, он протянул дрожащую руку, но, прежде чем Второй успел ее коснуться, произошло нечто невероятное. Мертвая девушка села на прозекторском столе и, в то время как одной рукой она пыталась стыдливо прикрыть свою наготу, вторую подняла в знак предостережения. Этот безмолвный призыв не укрылся от хищного взгляда Хофмайера Второго.

— Замри, назойливая девица, и не смей совать нос в дела, которые выше твоего разумения! — загремел он. — Каково бесстыдство! И такое отребье еще хочет, чтобы de mortuis nil nisi bene! Я приказываю тебе лежать! — крикнул он еще раз и ударил покойницу набалдашником трости так, что она рухнула на стол, снова недвижимая и окостенелая.