Кровные связи - [76]

— Хватит! — послышался голос Ирины. — Отпусти ее. Отпусти.

Бабушка щелкнула его по голове. Он неохотно оторвался от ее руки.

— Мало, — возразил он.

— У нее ты взял достаточно.

Бабушка пригладила ему волосы на лбу.

— Я хочу тебе помочь, но присоединяться к тебе не хочу. Цена вечности слишком высока.

Рядом с ним присела Лин и протянула свою руку.

— Остальное возьми у меня.

Он склонился к ее руке.

На этот раз пил он не так жадно, чувствуя ритм ее крови, следя, чтобы не взять ее слишком много. Но голод его прошел, и он оторвался еще до того, как она проявила какие-нибудь признаки слабости. Он ждал проявлений отвращения или сожаления.

Но она улыбнулась.

— Теперь в тебе и моя кровь. Как ты себя чувствуешь?

— Все еще потрясен. — Плечо и бедро продолжали болеть. Но боль уменьшилась, а кровотечение совсем прекратилось.

Ирина протянула ему его очки.

— Хватит ли у вас сил, чтобы сообщить нам, какое же законное решение проблемы вы нашли? — Она указала на Фаулера.

Гаррет прикусил губу. Если он признает, что у него нет решения, она может настоять на своем. Но кататоническое состояние Фаулера вызвало у него мысль.

— Мы имеем возможность заставить людей забыть о нас. Я думаю…

Ирина прервала его, покачав головой.

— Наши возможности ограничены. Мы можем подействовать на память об одном дне, но нельзя заставить его забыть ненависть к нам. Она проходит через всю его жизнь.

— А если сделать его одним из вас? — спросила бабушка Дойл. — Тогда, чтобы рассказать о других, он должен будет выдать и себя.

— Я думаю, для него это будет безразлично, — ответила Ирина. — Как, Гаррет?

Он покачал головой.

— Я очень долго настолько ненавидел то, чем стал, что готов был привлечь к ответственности Лейн, на весь мир объявив, кто она такая. И при этом личные последствия для меня самого меня нисколько не волновали. Я приветствовал бы свою смерть.

— Я тоже, — сказала Ирина. — Я собиралась признаться во всем князю Евгению, как только отомщу Виктору. Я этого не сделала, но только потому, что к тому времени ожил инстинкт самосохранения. Но с англичанином у нас на это нет времени. Он выбежит на улицу, выкрикивая свои обвинения.

— Пусть, — сказала Лин. — В мире людей, как мой муж, больше, чем таких, как я. Кто ему поверит?

— Но даже если немногие поверят, это слишком опасно. Мы не можем допустить, чтобы нами заинтересовались. — Ирина вздохнула. — У этой проблемы только одно решение. Граня, вы и Лин отвезете Гаррета домой. Я тут останусь.

— Должна быть альтернатива, — возразил Гаррет. Он лихорадочно думал. Должно быть решение! Ясно, что людей гораздо труднее убедить в существовании вампиров, чем он думал. Это можно попытаться использовать.

— Прости, Гаррет.

Лин и бабушка Дойл поднимали его за руки.

Он оттолкнул их.

— Нет. Погодите! Что если… — Что если — что? Несколько мгновений назад у него появилась идея. Он пытался уцепиться за нее, ухватить в том хаосе, что царил в голове. Схватил. Да! Может сработать. — Что, если люди, которых он обвинит, способны выдержать проверку?

Ирина застыла. Он чувствовал, как она внимательно смотрит на него. Наконец она сказала:

— Объясните, пожалуйста.

Он объяснил.

Ирина задумчиво поджала губы.

— А если он нападет?

— Мы с вами будем поблизости и успеем вмешаться.

— Это помешает ему убивать снова?

— В том-то и дело! Как только будет доказано, что он лжет, он пойдет через систему правосудия, как самый обычный уголовный преступник.

Бабушка Дойл улыбнулась.

— Ты сам дьявол, мальчик. Я буду стараться изо всех сил.

— Я тоже, — сказала Лин.

Он знал, что может на них рассчитывать.

— Что за прекрасные женщины! — Он пожал им руки. — Давайте за дело.

13

Вначале они посадили Фаулера. Пока Ирина готовила пленника к превращению из статуи в человека, Лин закрыла окна и занавеси. В комнате горела только лампа с реостатом у кресла, в котором сидела бабушка Дойл. Как только Лин тоже села, бабушка Дойл выключила лампу, но оставила руку на выключателе.

В темноте Гаррет почувствовал себя прекрасно. Он наслаждался тьмой, ковыляя на кухню.

— Готова, Граня? — спросила Ирина около Фаулера.

— Готова.

Проклятие вампира. Акт первый. Гаррет пошел быстрее.

— Пять… четыре… — Ирина устремилась за ним. — Три. — Они скрылись из виду, встав по обе стороны кухонной двери. — Два. Один!

В гостиной Фаулер открыл глаза.

— Ну, похоже, он наконец-то присоединился к нам, — сказала бабушка Дойл. — Добрый вечер, мистер Фаулер.

Гаррет выглянул из-за двери. Фаулер мигал, потеряв ориентировку. Через несколько мгновение его изумленное выражение сменилось беспокойством. Он наклонил голову, прислушиваясь, очевидно, надеясь, что звуки расскажут ему об окружающем.

— Надеюсь, вам неудобно, — продолжала бабушка Дойл.

Фаулер наклонил голову в направлении ее голоса.

— Кто вы? — спросил он.

— Ваш судья. — Она включила лампу на самый низкий уровень. Лицо ее оставалось в тени. — И ваша судьба.

Лин нетерпеливо сказала:

— Зачем с ним разговаривать?

Фаулер повернул голову к ней. Она сидела вне пределов досягаемости лампы. Он мог разглядеть только общие очертания фигуры.

— А вы кто?

Она сделала вид, что игнорирует его вопрос.

— Теперь он в сознании. Может чувствовать боль. — Она взяла с колен заостренную палку. Фаулер хорошо видел это. Гаррет заметил, как расширились его глаза, услышал, как у Фаулера перехватило дыхание. — Убьем его и кончим дело.