Кровавый навет (Странная история дела Бейлиса) - [12]

Шрифт
Интервал

Возраст ее в протоколе не зарегистрирован, и он по-разному обозначался свидетелями на суде; одни говорили, что, ей немногим больше тридцати, другие что она женщина средних лет.

Она была малого роста, скандалистка, скорая на руку; известно было, что она надавала пощечин соседке в нижнем этаже, своей прислуге, и молодой женщине на улице, преступившей, как ей показалось, ее прерогативы в одной из ее любовных историй. Но она не только дралась: в припадке ревности она плеснула серной кислотой в лицо своего любовника, француза Миффле, от чего он ослеп; однако сила ее влияния на него была такова, что, когда ее за это судили, Миффле просил за нее и добился ее оправдания. Она немного помогала ему деньгами и иногда посылала ему еду - он жил на одном с ней дворе; связь эта продолжалась и после того, как он, в свою очередь, приревновав ее к юноше такого же типа как он сам, так жестоко ее избил, что она неделями ходила с перевязанной головой.

(32) На процессе Бейлиса все свидетели единодушно показывали - квартира Чеберяк была притоном целой шайки преступников; мужчины и женщины беспрерывно входили и выходили от нее; мужчины часто приходили в разного рода мундирах, студенческих и чиновничьих, а уходили в штатском, а иногда бывало и наоборот. Пьяные часто валялись во дворе ее дома.

Несмотря на все это, единственная, ставшая известной ее стычка с полицией, произошла, как мы уже об этом говорили, когда у нее был сделан обыск за два дня до убийства Андрюши (за исключением того случая, когда она ослепила своего любовника).

По всеобщему мнению, Чеберяк была самой выдающейся фигурой на процессе Менделя Бейлиса. Ее имя на суде встречается чаще других; либо она выступала как свидетельница, либо сама была объектом свидетельских показаний.

Множество людей было о ней опрошено, но мы не можем найти ни одного хорошего слова, о ней сказанного; имеется только показание одного соседа, оспаривающего обвинение, что Чеберяк содержала дом терпимости; по его словам она была только "легкомысленной" женщиной, настоящей же сводней была ее мать.

Каков бы ни был характер дома, который Чеберяк содержала, было известно, что сыщики, осматривавшие стены ее гостиной, ища следов крови, убедились, что стены эти были забрызганы спермой.

Мы увидим, что Чеберяк и члены ее семейства, наученные ею, выступали главными свидетелями против Бейлиса на его процессе; причем и администрация, и прокуратура знали, что никакого "дела" против Бейлиса нет, и никто из них в душе ни минуты не сомневался, что именно она была причастна к убийству.

В ходе процесса один из обвинителей, изворачиваясь в этом трудном положении, готов был признать возможность вины Чеберяк, но только при условии, если можно будет доказать, что она соучастница Бейлиса; но такую связь никак нельзя было создать.

Тот же обвинитель вел дневник процесса; дневник этот (33) был найден среди его вещей после февральской революции; мы там находим его занесение в тот день, когда показания Чеберяк были совершенно уничтожены защитой. Мы читаем: "Эта стерва запуталась в своей собственной лжи, и в этом центр тяжести всего дела".

Чиновник правительственной администрации,* посланный в Киев для конфиденциальных донесений о ходе процесса, писал о смерти двоих детей Чеберяк в 1911 г., вскоре после того, как Бейлис был арестован: "Очень возможно, что эта мать сама отравила своих детей; те, кто в курсе этого дела, считают это более чем вероятным".

Свидетели и корреспонденты газет были все одного мнения - Чеберяк не была обыкновенной воровкой и проституткой; у нее было кое-какое образование, некоторый стаж на акушерских курсах, хотя она эти свои знания на практике не применяла; она немного играла на рояле, но самое замечательное в ней было... ее "личность"!

Знаменитый писатель Владимир Короленко присутствовавший на процессе, писал о ней: "Эта женщина - поразительного характера..."

Корреспондент Нью-Йорк Таймса писал: "Чеберяк продолжает быть в центре внимания на процессе; она сидит с выражением сфинкса, и, поставленная лицом к лицу со свидетелями, показывающими против нее, всегда находит ответ".

Корреспонденция журналиста-еврея: "Она умна, сильна, умеет водить людей за нос и командовать подонками. Что бы о ней ни говорили, когда наблюдаешь, как она себя ведет и какую проявляет изобретательность, нельзя не почувствовать к ней некоторого уважения. Она, безусловно, гениальная женщина - очень редкий тип преступницы".**

Такое мнение, без сомнения, было преувеличено; Арнольд Марголин, первый защитник Бейлиса, видел Чеберяк в кабинете следователя вскоре после того, как Миффле ее избил; он говорит о ней: "Маленькая, худенькая, беспокойная фигурка; верхняя часть лица и один глаз были забинтованы, но достаточно было видеть этот один единственный ее глаз, чтобы знать, что она опасная женщина; она бросала злобные, лихорадочные взгляды во все стороны - всех подозревая, никому (34) не доверяя". Мнение Марголина нам кажется более трезвым и приемлемым.

Вера Чеберяк рано вышла замуж; муж ее, застенчивый, влюбленный и боязливый, вызывал к себе жалость у свидетелей, журналистов и прокуратуры. Он знал о том, что творится в его доме, хотя он часто бывал на ночной работе; он был как бы околдован своей женой, и в то же время хотел от нее спастись.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.