Кровавое заклятие - [28]
— Впрочем, вы знаете все это сами. Мы в курсе, что агенты Лиги с некоторых пор наблюдают за делами Ошении.
— Думаю, вы ошибаетесь, — отозвался сэр Дагон, не уточнив, однако, в чем именно ошибался принц. — Еще недавно ваши граждане голосовали против внедрения нашей системы торговли. Должны ли мы поверить, что ситуация изменилась? Готов ли король Галдан сотрудничать с нами на тех же условиях, что и другие провинции Акации? Вы знаете, какую продукцию покупает империя и что мы получаем взамен?
Повисла пауза. Аливер поочередно посмотрел на Игалдана, на советников, на отца и на других представителей Лиги. Его сердце забилось в ускоренном ритме, словно где-то поблизости скрывалась опасность. Он понимал, что многие из присутствующих в зале чувствуют нечто подобное, но на их лицах не было растерянности, которую ощущал сам Аливер. О какой продукции толкует сэр Дагон? Камни с рудников, уголь из Сениваля, предметы роскоши и самоцветы из Талая, экзотические животные с архипелага Вуму — всем этим торговали в Изученном Мире. Ресурсы Ошении, которые упоминал Игалдан, тоже находили покупателей. Но если они говорят об этом, то почему в их словах чувствуется такой странный, зловещий подтекст?
Игалдан обвел взглядом представителей Лиги и неохотно кивнул.
Сэр Дагон выглядел довольным. Он переплел длинные пальцы и положил руки на стол. Драгоценный перстень ярко сверкнул в солнечном луче.
— С течением времени, здраво поразмыслив, все люди находят нашу систему приемлемой. Все видят преимущества и выгоду. К сегодняшнему дню мы достигли определенного равновесия, и мне не хотелось бы его нарушать. Посему новые участники сейчас не приветствуются. Думаю, король меня понимает. — Сэр Дагон кивнул в сторону Леодана, не удостоив его взглядом. Затем он вроде бы пошел на попятный: — Однако с другой стороны… Скажите мне: ваши женщины плодовиты?
Игалдан усмехнулся, но тут же одернул себя, увидев, что никто не последовал его примеру. Он посмотрел по сторонам, затем вновь обратил взгляд к сэру Дагону. Принц осознал, что вопрос Дагона не просто грубоватая шутка. Последовало обсуждение, показавшееся Аливеру странноватым. Ошенийские советники отвечали на вопросы, приводя статистику по количеству беременностей, по возрастам полового созревания женщин Ошении, по детской смертности. На миг Аливеру показалось, что губы сэра Дагона дрогнули в намеке на улыбку. Дагон откинулся на спинку кресла и погрузился в загадочное молчание. Встреча продолжалась, однако члены Лиги больше не участвовали в беседе.
Казалось, Леодан был рад сменить тему.
— Я понимаю ваше стремление, принц, и уважаю его. Тем не менее я не уставал восхищаться гордостью и свободолюбием ошенийцев. Вы последние в Изученном Мире, кто сохранил независимость. Для многих людей вы были, ну… источником вдохновения.
— Милорд, — отвечал Игалдан, — к сожалению, никому не под силу накормить и напоить народ одним лишь вдохновением. Нам, ошенийцам, нечего стыдиться, однако теперь очевидно, что устройство мира все менее соответствует нашим идеалам.
— Каким же? — поинтересовался Таддеус. — Не освежите ли нашу память?
— Некогда Ошенией управляла прекрасная и мудрая женщина, королева Элена. Своей политикой она пыталась добиться, чтобы Изученный Мир превратился в содружество свободных и независимых государств. Ни одна страна не властвует над другой, все торгуют между собой на равных правах, каждый сохраняет свои традиции, обычаи, национальные особенности и поклоняется своим богам. Идеалом Элены было мирное сосуществование, дружба и взаимовыручка. Именно это она и предложила Тинадину.
Кто-то из советников Леодана заметил, что такая система работала бы бытовом уровне — все страны могли бы существовать и обладали бы равными возможностями. Но никто не достиг бы такого же процветания и стабильности, какую обеспечивала акацийская гегемония — при поддержке Лиги Корабельщиков. Изученный Мир остался бы скоплением варварских государств, каждое с собственными амбициями и бесконечными рассуждениями о превосходстве своей нации над прочими. Именно таков был мир до Войн Распределения.
Игалдан не стал спорить. Он кивнул и широким жестом обвел окружающее пространство, словно признавая его доказательством подобных аргументов.
— Королева ответила бы вам, что самое большое — не всегда самое лучшее. Особенно если богатство принадлежит горстке людей и приобретается за счет эксплуатации народа. — Игалдан опустил голову и провел рукой по волосам. — Впрочем, я пришел говорить не об этом. Элена ушла в прошлое. Мы же смотрим в будущее.
— Временами я все еще могу представить мир, о котором мечтала ваша королева, — сказал Леодан.
— Я тоже, — отозвался принц, — но только когда закрываю глаза. Если же они открыты, я вижу нечто совсем иное…
Часом позже, во время перерыва, Леодан пил чай в компании Таддеуса и Аливера. Король и канцлер некоторое время беседовали, обмениваясь впечатлениями от встречи. Аливер был немало удивлен, когда отец неожиданно обернулся к нему и спросил:
— Ну а ты что обо всем этом думаешь? Выскажи свое мнение.
— Я? Я думаю… принц кажется разумным человеком. Я пока не могу сказать о нем ничего дурного. Если остальные ошенийцы похожи на него, то это очень хорошо для нас, верно? Только… если они такого высокого мнения об Акации, то почему не присоединились к нам раньше?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.