Все это нелепо, кошмарно. Нужно проснуться. Или считать, что это иллюзия, порожденная травмой от укуса Лейн.
Он успокоил себя этой мыслью и вернулся к чтению. Есть как будто два типа вампиров: такие, как Дракула, которые ходят и разговаривают, как обычные люди, и зомби, как мисс Люси, безмозглые, в земле и полуразложившейся одежде, их толкает только жажда крови. Люси укусил Дракула, но он, подобно Майне Харкер, проглотил, в свою очередь, кровь нападающего вампира. Но какая тут разница?
Но никакое чтение не может дать ответ на вопрос, почему Лейн оставила его в живых. Она сломала шею Адейру и Моссману, чтобы разрушить их нервную систему, чтобы помешать им воскреснуть. Почему она не сделала с ним того же самого?
— Инспектор Микаэлян?
Он вздрогнул. Ему улыбался полицейский в форме.
— Я увидел вашу машину. Мы вас ищем.
Конечно, вопрос времени. Неторопливо двигаясь, Гаррет сложил листки и спрятал их во внутренний карман своего спортивного пиджака.
— И что вы должны делать, найдя меня?
— Мы уже позвонили лейтенанту Серрато в отдел по расследованию убийств.
Гаррет встал.
— Я арестован?
Полицейский совсем молод. Глаза его негодующе расширились.
— О, нет, инспектор. Просто установление местонахождения. Нам сказали, что вы нуждаетесь в медицинской помощи.
— Не нуждаюсь, но врачи хотят быть всеведущими богами. Идем.
Они на стоянке подождали Серрато. Тот приехал вместе с Гарри. Лейтенант не потрудился выйти из машины, только опустил стекло.
— Отдайте ключи от машины полицейскому, Микаэлян. Отведите машину на Брайант Стрит, — приказал он одному из полицейских в форме. — Ключи оставьте на моем столе в отделе. Садитесь, Микаэлян.
Гаррет подумывал о бегстве. Даже постясь, он легко перегонит их. Но могут возникнуть подозрения.
— Садитесь, — стальным голосом повторил Серрато.
Гаррет сел на заднее сидение, глядя на недействующую внутреннюю ручку. Его поймали!
— Спасибо, — сказал Серрато полицейскому и, когда машина выруливала со стоянки, добавил: — Вы отняли много рабочих часов, Микаэлян.
Гаррет съежился на сидении, виновато покраснел.
— Не скажете ли, что все это значит?
Стараясь не говорить, как защищающийся, Гаррет ответил:
— Мне не нравится в больнице. Мне лучше дома, но мне не верят.
— Правда? — спросил Гарри. — Лин звонила. Сказала, что весь день ты был чуть ли не в коме.
— Я не вернусь в больницу.
Серрато повернулся к нему лицом.
— Мы можем обвинить вас в нападении и арестовать.
Гаррет вонзил ногти в ладони. Спокойно, парень. Вампиры могут гипнотизировать. Он посмотрел Серрато прямо в глаза, пытаясь вспомнить, как это делала Лейн.
— Я ведь не выгляжу больным?
Серрато смотрел на него, глаза его расширились, потом невыразительным голосом он ответил:
— Да. Что же вы хотите делать? Без одобрения врача вы не можете вернуться к обязанностям.
— Знаю. Хочу просто посидеть несколько дней дома. Потом пройду проверку, пусть делают все тесты и прочее, — он продолжал смотреть в глаза Серрато.
— Хорошо. У вас отпуск по болезни.
— Да… и нельзя ли мне получить новое удостоверение личности, значок и временные права; это все в вещественных доказательствах.
— Приходите за ними во вторник.
Гаррет прикусил губу, чтобы не улыбнуться. Сработало!
— Почему бы тебе не побыть у нас? — спросил Гарри. — У нас есть комната для гостей.
Нет, это не годится.
— Я хочу побыть дома.
Но Серрато уже отвернулся и вышел из-под влияния Гаррета.
— Ночуете у Такананды, или мы обвиняем вас в нападении и силой отправляем в больницу.
Гаррет заставил себя улыбнуться.
— Да, сэр.
Гаррет на самом деле не спал. Спать ему не хотелось, и он хотел быть уверен, что не уснет, когда перед подъемом Гарри и Лин нужно будет вернуться в дом. Спать на открытом воздухе днем — это одно дело; но если они обнаружат, что даже в холодную ночь — пусть он не чувствует холода — он спит не в доме, то встревожатся. Но он отдыхал, вспоминал времена, когда бойскаутом жил в лагерях; теперь ему удобно и совсем не нужен надувной матрац. Отдыхая, он думал, как решить проблему сна. Гроб, разумеется, нелепость, но нужно какое-то вместилище для земли.
Он сел, по-прежнему думая о бойскаутах. Может подойти надувной матрац. Как только будет возможно, он попытается.
Утром он умудрился сделать вид, что ест яичницу с беконом, которую приготовила Лин. Выпил сладкого чая и проглотил витамины под ее присмотром.
— Гарри сегодня работает, — сказала она. — Пойдешь со мной в церковь?
На этот раз узел в животе образовался не из-за голода — голода он больше не чувствовал, только легкую эйфорию — он вспомнил, что Марти как-то сказала ему, что так обычно чувствуют себя во время голодания, — а из-за страха. Церковь! Ну, что ж, надо проверить, как это на него подействует.
— Конечно, пойду.
Лин повела машину. Гаррет сидел, засунув руки в карманы пиджака, пряча от нее и солнца глаза за темными очками. Он не помнил, когда в последний раз испытывал религиозное чувство, хотя, бывая дома, по-прежнему ходил с матерью и бабушкой в церковь. Ребенком он там бывал регулярно, зажатый вместе с Шейном между матерью и бабушкой Дойл; и если начинал слишком вертеться, бабушка костяшками пальцев стучала его по голове.
