Кровь - [26]

А через пятнадцать минут я уже звонил в дверь Василисы.

Встреча была теплой, будто люди, прожившие вместе не меньше двадцати лет, по воле судьбы были отторгнуты друг от друга, но потом все же воссоединились. Мы целовались! Я впитывал аромат ее свежих губ и забыл на несколько минут обо всех своих приключениях.

Отстранив ее от себя, глядя в тревожные и одновременно сияющие глаза, я сказал вместо «здравствуй»:

— Выходи за меня замуж.

Она вывинтилась из моих рук и засмеялась:

— Прямо сейчас?

— Нет, прямо сейчас я хочу спать, потому что безумно устал. И даже не в состоянии рассказывать что-нибудь.

— Так ты предлагаешь мне стать женой эгоиста? — в глазах возникло что-то вроде лазерного луча, плавящего лед.

Я смирился.

— Хорошо, я рассказываю тебе о своих похождениях, а ты выходишь за меня замуж.

— Чудная сделка. Главное, равноценная.

— Да или нет?

— Ты невыносим. — Она подошла ко мне и уже другим тоном сказала: — Леша, пожалуйста, давай не будем спешить. Мне нужно время.

Что ж похоже, я отставал от Ветра. У них с Луной уже нарождался ребенок, но ведь, в конце концов, и у меня папа не Император. Это я знал наверняка. Родители мои, живые и, слава Богу, достаточно здоровые, сидели на даче под Клином и сажали в грядки всяческую рассаду, не зная, что сын их единственный попал в такой переплет, какой не снился ни одному фантасту или мистику.

Несмотря на щелчок, доставшийся моему носу от женщины моей мечты, я битых два часа рассказывал ей о том, где я был, кого убил и что делал. По окончании изложения у нее возник только один вопрос:

— Так во сколько вы приехали с Анжелой в ресторан?

Я задумался, пытаясь понять, что именно ее интересует. Что ж, до меня довольно быстро дошло. Я подошел к Василисе, сел рядом на подлокотник кресла и сказал:

— Радость моя, я уже не мальчик-с-пальчик и выбор свой сделал. Не стоит беспокоиться из-за моей верности. Я уже со вчерашнего вечера, черт, с сегодняшнего утра, не мог бы тебе изменить.

— Так с какого же момента? — рассмеялась она.

— Никогда! — ответил я, вытащил ее из кресла и понес в спальню.

Удивительно, но после такого дня я оказался вполне достоин внимания своей дамы. А потом, конечно, уснул и, надо сказать, очень крепко.

12

— Это поддельные документы! — раздался голос из второго ряда.

Глава Совета — Солнечный Луч — тяжело посмотрел на говорившего. Опять неугомонный Юркий Лис, всегда ищущий правду и находящий вместо нее проблемы. Ладно бы молодой был. Те, понятно, — самоутверждение там всякое и в каждой бочке затычка. А этому ведь седьмой десяток, а все не сидится на месте.

— Это легко проверить, — вздохнул Солнечный Луч, ведь он и сам уже был немолод. — Введите первого свидетеля.

Во двор Совета, где вдоль стен в три ряда стояли скамьи, робко вошел один из жрецов низшего сословия. Остановившись посреди двора, не имевшего даже навеса от солнца, он, как бы заранее извиняясь за потраченное на его персону время, смущенно улыбнулся.

— Назовите свое имя, — раздался голос человека, занимающего место по правую руку от Главы Совета.

— Меня… извините… — запинаясь, заговорил свидетель, — я — Горный Орел.

Солнечный Луч, ожидавший соответствующей реакции Совета на это имя, оглядел смеющиеся лица и поднял правую руку, успокаивая собрание. Но винить в этой вспышке веселья своих коллег он бы не стал: тщедушный, маленький человек никак не походил на могучую птицу, внушающую уважение и страх.

— В каком храме вы служите? — снова спросил Белый Волк.

— В храме? В каком? А-а, в Храме Вечного Очищения.

— Где?

— В… в Гали, — свидетель никак не мог взять себя в руки.

— Успокойтесь, — сказал Солнечный Луч, — вам совершенно ничего не угрожает. Просто говорите все как есть.

— Да-да, я говорю.

Глава Совета неторопливо повернулся и кивнул своему Старшему Помощнику. Тот продолжил:

— Вспомните, в сороковом году до Потопа, в день сто двадцать восьмой, вы регистрировали новорожденных?

Жрец замялся, лицо его от напряжения покраснело. Солнечному Лучу казалось, будто он слышит скрип мозгов в его голове. Наконец, тот ответил.

— Вы, наверно, вы имеете в виду сына Императора?

По двору Совета пронесся вздох.

— Откуда вы знаете, что к вам приходил именно Император?

Глаза жреца немного прояснились, и он с гордостью сказал:

— Его Венценосность, да пребудет его душа в родстве с Отцом Мира, не скрывал своего имени. А я немало времени провел в телепатических сеансах, где Император часто появлялся в новостях. Я сразу узнал его! — почти выкрикнул свидетель.

Солнечный Луч улыбнулся. Все это было хорошо.

— Император был один?

— Один? Нет, как же один, он не мог быть один. Не положено, знаете ли. Он был с женщиной и с ребенком.

— Как звали женщину?

— Женщину? Я… — жрец снова замялся. — Быстрая… Быстрая Лань? Нет-нет, не Быстрая Лань. — На его лбу выступили капельки пота. — Быстрая Газель! Да, кажется, Бы… нет. Может быть, Легкая Газель? Я не помню, — выдохнул он, едва не заплакав.

— Я не понимаю! — произнес человек, сидевший по левую руку от Главы Совета. — Свидетель утверждает, что к нему пришел Император с женщиной и ребенком, насколько, я понимаю регистрировать этого самого ребенка в метрических книгах. Нормальный человек на месте свидетеля помнил бы каждую деталь, каждый нюанс этого великого момента своей жизни! Поставьте каждый себя на его место. К вам приходит сам Император и просит об услуге. Как это можно забыть? Что же мы слышим: свидетель не помнит, как звали мать сына Императора. Можно ли ему верить?