Кровь с молоком, или Приключения королевского гвардейца - [70]

Здесь было светло, горели бесчисленные свечи с резким ароматом. Богатая обстановка была странной для подземелья, но поражала роскошью. Гобелены на почерневших от времени и сырости стенах, персидский ковер на полу, изящная мебель из красного дерева — не хуже, чем во дворце.

— Хозяйка, — горбун смиренно склонил голову, — мы доставили его.

Стройная женщина в золотом платье обернулась. У нее была изящная фигура и безупречно красивое, но жестокое надменное лицо. От нее веяло настоящей смертью. Рюдигер с ужасом узнал в ней незнакомку в красном, с которой он танцевал на балу. Она еле заметно кивнула:

— Я вижу. А теперь оставьте нас одних.

— Но госпожа, вы уверены…Хоть он и выглядит молоденьким недоумком, все же это не человек.

Рюдигер с ненавистью взглянул на неожиданно разговорившегося горбуна, решив отомстить дерзкому простолюдину при первой возможности. Но красавица мило улыбнулась:

— Я рада, что ты всегда заботишься о своей госпоже, но этот юноша — мой гость, а не пленник. И я бы хотела поговорить с ним наедине!

Горбун почтительно поклонился и поспешил к двери, увлекая за собой своего медлительного товарища. На пороге он обменялся с вампиром выразительным взглядом и слишком громко хлопнул дверью.

— Ну здравствуй, Рюдигер фон Шлотерштайн! Мы ведь уже знакомы, или мне все-таки представиться?

— Смею предположить, что вы приходитесь дальней родственницей печально известной Эмилии Вандорф. — Рюдигер попытался поддержать непринужденный тон беседы.

— Ты почти угадал. Я действительно принадлежу к этому древнему и незаслуженно забытому роду. Скажи, мой мальчик, тебе не доводилось видеть изображение бедной Эмилии? — красавица задумчиво накручивала на палец светлый локон.

Рюдигеру страстно захотелось выругаться, сейчас он меньше всего был склонен обсуждать внешность давно сгинувшей дьяволицы. Но напомнив себе, что он все же в гостях, юноша вежливо ответил:

— Королевским указом запрещены любые изображения кровавой госпожи, это всем известно!

— Приятно слышать, что настоящая красота не оставляет никого равнодушным! — женщина вдруг громко расхохоталась, в ее смехе, звонко разлетевшемся по огромному залу, было что-то жуткое. Она подошла к большому портрету на стене и отдернула запылившуюся бархатную завесу.

— Ты не находишь, что мы похожи?

С картины на барона смотрела гордая красавица в роскошном платье из темно-вишневого бархата. В ушах тяжелые серьги с алыми рубинами. Странное лицо, красивое, но слишком уж равнодушен взгляд карих глаз. Чтобы вызвать хоть искорку жизни, чтобы заставить эти губы дрогнуть в улыбке, а бледные щеки зажечься слабым румянцем, необходимо какое-то сильное потрясение. Например, чужие страдания и даже смерть…

Рюдигер усилием воли заставил себя оторваться от портрета. Переведя взгляд на застывшую в гордой позе рядом с картиной женщину, он не поверил свои глазам. То же равнодушное прекрасное лицо, скучающий, немного безумный взгляд…Юноша растерянно опустился в оказавшееся рядом кресло.

— Ты Эмилия Вандорф, кровавая графиня! — он почувствовал, как волосы зашевелились на голове. — Но как такое возможно? Тебя же казнили двести лет назад по приказу короля!

Эмилия улыбнулась, открывая мелкие острые зубы:

— На самом деле мне удалось обмануть своих палачей! Ты же слышал о вечно живущих?

Рюдигер с отвращением сплюнул на персидский ковер:

— Да кто же о них не слышал, осиновый кол им в задницу!

Жуткие легенды его народа, страшные сказки, которыми пугали детей длинными осенними вечерами, внезапно оказались правдой. В далекие языческие времена посвященным были известны тайные магические ритуалы, при помощи которых можно было превратить обычного нелюдя в страшное создание, живого мертвеца. Он становился практически бессмертен, да только, чтобы продлить свое существование, ему требовалась чужая кровь, и не просто кровь, а чужая жизнь!

Для вечно живущих был действительно смертелен солнечный свет, святая вода, распятие и обычное дерево. Казалось все это осталось в мрачном жестоком прошлом. Но Рюдигер слышал несколько душераздирающих историй о влюбленных, когда один из них, чаще юноша, оказывался на краю гибели, теряющая рассудок от горя девица проводила магический обряд, обратившись к темным силам. И к жизни возвращался ужасный монстр, от которого было потом весьма трудно избавиться.

Выходит, рассказы о том, что жестокая графиня заключила сделку с дьяволом, чтобы сохранить красоту, не лгали. Но все же парень не мог поверить, что перед ним одно из таких чудовищ. Ему казалось, что это какой-то розыгрыш!

Между тем Эмилии не слишком понравились дерзкие слова гостя.

— У тебя ужасные манеры, юноша! Что неудивительно, ты же постоянно среди людей, даже наверное стал считать себя хуже этих слабых ничтожных созданий! А ведь они в старые времена были ничем: рабы, мусор, еда и только.

— Мои друзья не мусор! — в голосе Рюга послышались железные нотки, он явно не собирался не уступать этой мертвой стерве ни в чем!

Ну извини, может я сгущаю краски. И я совсем забыла об обязанностях хозяйки. Ты верно голоден, в твои годы всегда хочется есть! — она протянула ему хрустальный бокал с темно красным содержимым. Молодой барон был юношей впечатлительным, богатая фантазия сразу нарисовала ему несчастных пленников в мрачном подземелье. Запах этого сомнительного напитка показался ему странным, если бы он не был голоден, его бы уже вырвало.