Кровь и Звёзды - [22]

Очевидно, что Сахарный Уголок был в ужасном состоянии. Одного взгляда на кухню хватило, чтобы понять: внутрь заходить не стоит. Выглядело всё так, будто эта часть здания держится на одних кирпичных печах. Так что оставалась только лестница. Я начала подниматься по ступеням, радуясь, что они наклонились в ту же сторону, что и остальное здание. Мои копыта пытались найти точку опоры на этой непрочной поверхности. Всё вокруг шаталось и скрипело. Дверь на конце лестницы была не из хлипкого дерева, а из слегка поржавевшей стали, которая была покрыта треснувшей фанерой. Поднявшись на второй этаж, я поняла, что это было не единственной здешней странностью.

Зачем в пекарне комната, набитая терминалами и мониторами? На огромной доске, упавшей с покосившейся стены было расчерчено три колонки: «Хорошие Пони», «Плохие Пони» и «Реально-Супер-Порочные-Злые-Плохие-Пони». Имена были только во второй и третьей. Тут тоже висели плакаты, но совершенно иного плана. «Помните нам, мы несём веселье и БЕЗОПАСНОСТЬ по всей Эквестрии», — гласил плакат с изображенной на нем Пинки Пай, у которой дрожал хвост. «Только вы способны предотвратить беду», — убеждал другой.

Кроме того, здесь было очень много костей. Теперь у меня появились проблемы. Там, куда указывал мой ПипБак, были три желтых метки. Не враждебных. И если я ещё не побеспокоила их, то лучше этого и не делать.

Я пошла налево, в спальню. Меня встретили два скелета, один лежал около терминала, а другой свернулся калачиком в углу. Я взглянула на ПипБак. Мы были на месте.

— Итак, миссия выполнена? — спросила Глори.

Нет. Я вздохнула и вспомнила, как поступила с Октавией. Медленно я разорвала бумагу и вытащила письмо.

— ЭГЕЙ!!! — радостно завопила гигантская розовая голова.

Я шлепнулась на круп и выронила письмо; маленький розовый талисман посередине листа выстрелил блестками и ленточками, которые закружились вокруг меня. По всему зданию прокатился глухой стон. Огромная призрачная голова Пинки Пай замерцала, улыбнувшись мне сверху вниз.

— Приветик, мистер Кейк! Приветик, миссис Кейк! Я хотела опробовать это супер потрясающее пригласительное заклинание и подумала, что вам оно очень понравится, — она сочувственно нахмурилась. — Я знаю, что вам не нравится быть далеко от Понивилля, но вы единственные хорошие пони, которые настолько супер потрясающе хороши, что никогда не повернетесь ко мне спиной… или скажете, что у меня проблемы… или назовете меня так… как она назвала…

Пока она смотрела на меня, у неё начала дергаться щека и улыбка стала немного натянутой.

Было жутко видеть, как приветливая улыбка сползает с её лица, как вьющаяся грива дрожащей розовой пони медленно распрямляется.

— Вы всегда были самыми добрыми хорошими пони из всех, кого я знаю. Вы как… как мои мама и папа… — произнесла она. Затем голова Пинки затряслась и она икнула. — Мне кажется… кажется, что тут что-то не так… очень-очень не так… супер-жутко-сильно не так… и мне нужно это остановить. Только я могу это остановить. И… и потом… потом мы сможем устроить настоящую вечеринку. В Понивилле… как раньше.

Она вдруг напряглась.

— Но сначала нам нужно найти плохих пони в Хуффингтоне. Я знаю, что Кварц нехорошая, ужасно плохая пони. И пони из Четырех Звёзд тоже… но я думаю, что их больше. Мне кажется… что пони из моей команды тоже плохие. И они знают, что задумали другие нехорошие пони. Везде секреты и ложь. Никому нельзя доверять… Никому…

— Кроме вас! Верно? Да… верно! Так что… пожалуйста… узнайте хоть что-нибудь. Что угодно. Прошу, — Пинки прикрыла лицо. — Только вам я могу открыться. Вы мои настоящие родители. Пожалуйста… мама… папа… помогите мне…

Затем крохотный кусочек ограненного розового кварца лопнул надвое и мерцающая призрачная голова исчезла, оставив нас сидеть в розовых блестках и ленточках.

Пинки Пай нуждалась в помощи? Мне казалось, она всегда должна была быть счастливой, но тут она почти умоляла. Терминалы. Списки пони. Я думала, что Министерство Морали заведовало только весельем. Как, Пустошь побери, она превратилась из жизнерадостной Пинки Пай в это?

— Мы уже можем идти? — тихо спросила Глори, пока всё здание стонало и шумело. Пол тоже начал тихо скрипеть.

— Блекджек… пожалуйста, — умоляюще прошептала Глори, пятясь к двери.

— Погоди, — пробормотала я, посмотрев на скелет в углу, а затем медленно подползла ближе. Пол под копытами ощутимо качался. Есть! Под костями было что-то розовое. Я медленно протянула вперед магию и аккуратно вытянула розовую статуэтку, затем, подтянув её поближе, обернула телекинезом. Мои глаза расширились, когда я заметила маленькую табличку: «Внимательность: Оно было под буквой „Э“!». Я посмотрела на её озорную улыбку, на яркие и сияющие глаза… ничего общего с той печальной и плачущей пони, которую я видела минуту назад.

«Стоп, почему стены вокруг Кейков сплошь покрыты пулевыми отверстиями?»

Их было отчетливо видно даже сквозь слой пыли на карамельных обоях. Отверстия располагались равномерно; очередь слева направо. Это было убийство. Ещё одно двухсотлетнее убийство. Моя грива зачесалась, когда я вспомнила о пони в музее. И потом я заметила надпись на стене. Что-то вроде того, что вы можете попробовать написать, истекая кровью и прижимая к себе статуэтку своей приемной дочери.