Кровь Драконов - [56]

— Не сейчас.

— Я знаю, кораблик, не сейчас. Мой долг быть здесь. И я останусь с тобой, пока ты не окажешься в безопасности на другой стороне реки.

Он ещё раз взглянул на небо, подсчитывая время, и понял, что ему придётся оставаться здесь на швартовке всю ночь. Он задумался, присоединится ли к нему Элис, и улыбнулся, предполагая, что она пойдёт на эту жертву. Тревога корабля вновь привлекла его внимание.

— Ещё нет, ребёнок пока не в безопасности.

— Элис поможет им. Она отведёт их к дракону, скорее всего к Меркору, возможно к Хеби. Один из них точно поможет малышу.

— Возможно. Если смогут. Я сделал все что мог.

— Если смогут? — Лефтрину не понравилось чувство, рожденное этой мыслью. Он полагал, что если привезет ребенка сюда, к одному из драконов для лечения, это решит все проблемы. Убедить драконов заняться этим, вот единственная проблема, которую он предвидел. — Ты думаешь все драконы откажут нам?

Нужный дракон должен быть здесь и он должен согласиться. Ответ пришел не сразу и Лефтрин почувствовал, что корабль пытается что-то передать. Он решил не обращать на это внимания. Раньше Меркор был самым общительным из драконов. Возможно он согласится пролить свет на процесс создания Элдерлингов и на то, что именно может помочь малышу. Тяжесть легла на его сердце, когда он подумал о том, что ему предстоит переедать эту новость Малте. Он отважился задать своему кораблю еще один вопрос. — Не будет ли сейчас лучше для ребенка остаться на борту? Ты сможешь помогать ему и дальше?

Ответ казался неохотным.

— Всё что можно было сделать, я уже сделал.

— И мы благодарны тебе за это, Смоляной.

Он не почувствовал ответа корабля, не ощущал больше его прикосновений к своему разуму. Это был выбор Смоляного, и если честно, Лефтрин благодарил Са, что его живой корабль более молчалив, чем остальные. Он не думал, что смог бы поладить с такой болтушкой, как Офелия, или капризным и непредсказуемым кораблем, как Совершенный. Но, наверное, это как с детьми. Каждый родитель уверен, что его чадо лучше всех, и, несомненно, каждый капитан превозносит свой корабль перед любым другим.

Смоляной на эти мысли откликнулся едва заметным подталкиванием.

«Я лучший. Старейший, мудрый, лучший».

— Конечно, ты. Я всегда это знал.

И снова никакого ответа на замечание Лефтрина. Но он как раз этого и ждал.

Малта оглядывалась в изумлении. Длинный коридор уводил в мягко освещенный полумрак. По обеим сторонам его чередовались двери, большинство были закрыты, но несколько оставались приоткрытыми.

— В любую открытую дверь? — устало спросила она.

— В любую открытую дверь, — подтвердила Элис Финбок. — Если кто-то из хранителей занял комнату, то дверь была бы закрыта. А большинство давным-давно заперты прежними владельцами, и мы не нашли никакого способа их открыть. Я предлагаю выбрать одну из трех последних в конце холла. Они больше и в каждой есть несколько помещений и кроватей. Мы полагаем, эти комнаты предназначались для официальных гостей из других городов. Конечно, у нас нет никаких подтверждений этой теории, разве что только наше собственное воображение.

— Спасибо тебе — Малте едва хватило сил, что бы произнести эти два слова. Её тело всё ещё было раскрасневшимся после горячей ванны, а её мокрые волосы падали на плечи. Они были единственными посетителями драконьих ванн. Малта оценила это и в любое другое время она прониклась бы благоговением к этим огромным помещениям с высокими потолками и магическими потоками горячей воды. Но сейчас скорбь и усталость погасили в её сердце последние угли любопытства. В оцепенении она смыла многодневный солёный пот со своего тела, и хотя горячая вода притупила ломоту в костях, она так же унесла и последние остатки сил.

Элис была очень добра, и держала плачущего Фрона, пока Малта принимала ванну и мыла волосы. Сейчас, у неё на руках он успокоился, но Малта понимала, что его маленькое тело было слабым и уставшим, а вовсе не сонным и довольным. Он выкричался на руках у Элис и теперь вернулся к матери обессиленным, словно тряпичная кукла. Он казался спящим когда она осторожно погрузила его маленькое тельце в воду. Но его глаза расскрылись от прикосновения к воде и она сильно обрадовалась, видя как он потягивается и двигает своими маленькими ручками и ножками. Он похлопал по поверхности воды и выглядел сначала озадаченным, а потом довольным брызгами, которые вызвал. Она улыбалась видя что он ведёт себя так же как и обычный ребёнок. Но когда чешуйки на его теле покраснели, а оттенок их стал более глубоким, ей овладело беспокойство.

— С ним что-то происходит!

— С хранителями происходило то же самое, — успокоила её Элис. Она ожидала на краю огромной ванны с сухим полотенцем в руках, готовая принять ребёнка. Малта улыбнулась ей. Женщина из Удачного совершенно не изменилась по сравнению с остальными участниками экспедиции. Только самый острый глаз смог бы распознать чешуйки под бровями и на обратной стороне ладоней, а говорила она по-прежнему с интонацией учёного.

— В горячей воде драконы стали расти намного быстрее и она, похоже, устраняет их боль. Мы могли наблюдать, как цвета буквально растекались по их крыльям, а потом становились насыщенней. Они вытягивались, а их тела приобретали новые, более правильные очертания. И росли они с потрясющей скоростью. Тиндер из бледно-лавандового стал ярко-фиолетовым с золотистым узором. Хвост Спита всегда был слишком коротким, теперь же он кажется соответствующим длинне его тела. После одного — двух дней с доступом к теплу и воде, практически все драконы научились взлетать с земли. А сейчас, разумеется, они все могут. С хранителями произошли такие же изменения: цвета стали ярче, конечности удлиннились, а крылья Тимары выглядят просто бесподобно.