Кроссовки для Золушки - [30]

А с Кроссом я болтала именно как с представителем противоположного пола. И не просто, а который меня заинтересовал. Может быть, я даже строила глазки и по-всякому кокетничала – не помню, потому что была, скажем так, не вполне трезвая. А может, и внешний облик собеседника меня именно поэтому не интересовал? Или уже пошли вариации на тему «Аленького цветочка» и «Красавицы и чудовища»?

- Кошмар! – прервала я свою оживленную болтовню. – Кажется, я жутко пьяная. Вообще всегда настоящий кошмар, когда один пьяный, а другой трезвый. Пьяный думает, что он просто веселый и раскованный, а трезвый смотрит на него и говорит себе: «Фу, какая мерзкая пьянь!». А уж если трезвый – мужик, а пьяная – баба…

- Ну, не такая уж ты и пьяная… еще, - тактично отозвался Кросс.

- А если была бы совсем пьяная? В стельку? Что бы ты сделал?

- А что, у меня есть выбор?

- Нет, если бы ты был не ты, а… ты?

- Ну… - задумался Кросс. – Наверно, я бы водил тебя от кровати до туалета и держал над унитазом. А если бы ты уже не могла ходить, то принес бы тебе тазик и следил, чтобы ты не захлебнулась.

- И тебе не было бы противно? – поразилась я.

- Я думаю, мыть обкаканную попу своим детям не более противно.

- Что, вспомнил? – я чуть не протрезвела от ужаса. – Богатый опыт мытья обкаканных детских поп?

- Нет. Это теоретически, - успокоил меня он.

- А-а… Да, пожалуй, ты бы прошел мой поносный тест.

- Какой тест? Поносный? Вас ист дас?

- Да как тебе сказать… - замялась я. – Просто я еще со школы всех своих знакомых мужского пола проверяла. Реакцию на определенные раздражители. Глупость, наверно…

- Ну уж нет! Давай колись! Или ты боишься, что сейчас мне расскажешь, а потом я твой тест пройду, потому что знаю условия?

- Видишь ли, одна моя знакомая сказала, что тест тестом, а замуж я если и выйду, то исключительно по любви и за козла, который этот тест все равно не пройдет. Тем более от единственного мужчины, который его прошел, я сама сбежала.

- Тем более. Рассказывай.

- Началось это в седьмом классе. Мне жутко нравился один мальчик из параллельного. Эдакий мачо, за ним почти все девчонки бегали. Ну, страдала я страдала, а потом он сам ко мне подошел. Дня три я была на седьмом небе от счастья. А потом мы с ним куда-то в трамвае поехали. Сидим, вдруг бабка входит, старая-престарая, с палкой. Я заерзала, а прынц мой и в ус не дует. Ну, я не выдержала и встала, бабка села. Так что ты думаешь, он мне потом такого наговорил, когда мы вышли. Оказывается, по моей милости он вынужден был целых две остановки страдать рядом со старой вонючей грымзой. Ну, всю мою любовь-морковь в одночасье как отрезало. И вот начал мой тест потихоньку складываться. Что-то сама придумала, что-то вычитала.

- А что еще, кроме готовности уступать место бабкам? – заинтересовался Кросс.

- Во-первых, готовность расстаться ради меня с некоторой денежной суммой. Это проверка на жадность. Не подумай, я подарков не требовала. Просто тихонько намекала… А там уж по возможностям – неважно, бриллиант или мороженое. Есть такие, которые и мороженое не купят. Или купят, но словно от сердца оторвут. Во-вторых, готовность помочь в грязной работе по дому. В-третьих, готовность проигнорировать мою подругу. У меня была одна такая – и есть. Красивая стерва. Я специально всех с ней знакомлю, а она, дура, тащит их в койку и думает, что потихоньку сделала мне гадость. Ну а круче всего – это понос. Это уже фигура высшего пилотажа.

- Просишь вынести за тобой ночной горшок?

- Фи, зачем же так грубо? – фыркнула я, пряча бутылку в шкаф. – Я просто приглашаю кавалера к себе домой, а сама каждые пять минут бегаю в туалет, только и всего. Нинка, эта самая моя подружка, жутко меня ругала. Ты что, говорит, мужики – они ведь такие деликатные натуры, такие эмоциональные и чувствительные. А тут такая грубая проза жизни.

- Ну, Катька, с тобой не соскучишься! Кстати, ты так сочно все это расписывала, что я даже одну вещь вспомнила. Не одна ты мастерица на пакости, мы тоже кой-чего могем.

- Ну-ка, ну-ка! – оживилась я. – Очень интересно.

- Была у меня девушка одна. Жили мы у нее, кажется, где-то в Автово. Ну жили и жили. А потом я куда-то уехал. И, как водится, вернулся раньше времени. А у меня ключи были. Ну, и сама понимаешь.

- И ты страшно отомстил? – я потерла руки в предвкушении чего-нибудь эдакого.

- Ну, страшно не страшно, а отомстил. Знаешь, как говорят, я не злопамятный. Отомстил – и забыл. Мадам с кавалером сбежали от греха подальше, а я остался вещи собирать. Решил позавтракать на дорожку. Кофейку сделал, бутербродик. Яичко сварил вкрутую. А потом взял это яичко и спрятал. Там за батареей щель была – в аккурат. Мне очень хотелось убить их обоих, но представил, как через пару-тройку дней у них будет Мацеста на всю квартиру, а они будут друг на друга коситься: кто же воздух испортил…

Я даже завизжала от восторга:

- Вот это да! Кросс, я тебя обожаю!

Он как-то странно хмыкнул, и я смутилась:

- Ну, в смысле, что это ты здорово придумал. Похоже, мы с тобой похожи.

- Похоже, дорогая Катрин, что даром преподаватели время с тобою тратили. В смысле, что филолог из тебя филологовый, то есть фиговый.