Кривая империя. Книга 4 - [54]

Не верите? А вот:

1919 год. Белые чуть не под Москвой, весь юг у Деникина, Сибирь у Колчака, Чапаев картошку по столу двигает, а на «свободной» части Советской Республики уже готовятся пьедесталы под 29 (!) прижизненных памятников Ильичу работы скульптора Ивана Шадра. Называлась монументальная фигура — «Зовущий Вождь». Может и поныне где-то стоит.

Как дальше Ленин управился бы со страной, мы вполне можем догадаться. Он, развернувшись от артельности к НЭПу, так же резко крутанул бы хозяйственную рулетку обратно. Он провел бы индустриализацию и коллективизацию, раскулачивание и расказачивание, он бы «разгромил идейно и организационно» всех правых, левых, центровых и полусредних участников своего застолья.

Он бы все сделал правильно, как учит История.

Но не успел.

И невелика беда! Ибо оставил наш бездетный Ильич достойного наследника. Чуть ли не впервые за всю Историю России смена Вождя не повлекла смены курса, теории, практики, понятий.

Пришел новый человек — уникальный, немыслимый, геометрически верный, кристально четкий. Самый великий политический гений нашей страны, а если потягаться, — так и всего мира...

Извиняюсь, вы понимаете, что эту осанну я пою по нотам абстрактной российской государственности, а не от души наивной? Ну, тогда поехали дальше.

Ода Святому Иосифу

Вы, конечно, заметили, дорогие мои читатели, как нежно, по-братски, с симпатией относился я к Писцу и Историку. Писец всегда мне казался добрым малым, простодушным и наивным. Я прощал ему шалости с датами и униженную лесть перед негодными людьми. Я умилялся его мистицизму и русалочьим фантазиям. Я сочувствовал его тяжкому, беспросветному, неблагодарному и опасному труду.

Историка я глубоко уважал, преклонялся перед его дотошностью, трудолюбием, полезным буквоедством и даже умеренно учился у него.

Я не заметил за боями и походами, как оба они — и Историк, и Писец — превратились в опасную, ядовитую сволочь.

Я просмотрел, как академический муж стал теоретиком и арбитром кровавых игр Империи. Я проморгал, как скромный, зачуханный парень оборотился кабинетным волком. Как оба они предали Слово. Как полилась из-под их перьев человеческая кровь.

Правда, фамилия Историка уже давно была не Соловьев и не Карамзин, а Писца звали не Нестор и не Сильвестр, и повадились они щеголять в галифе. Тысячи новых «ученых», «писателей» и «делопроизводителей» теперь пахали биографическую ниву нашей родины, создавали новую имперскую словесность, возвеличивали до небес значение судейской бумажки, соседского доноса, казенного протокола. И я остался один в их тесном кольце...

Нет, не один, конечно. Оказалось, что новые князья и цари САМИ ПИШУТ СВОЮ ИСТОРИЮ! А писцы и историки только приводят их писанину в читаемый вид.

Товарищ Ленин оставил нам пятьдесят с лишним томов своего Полного Собрания Сочинений. Длина его книжной полки примерно в 10 раз длиннее полки Сергея Соловьева.

Товарищ Сталин тоже писал. Его бог наградил особым писательским талантом. Бог сделал это по блату. Ибо в детстве босоногом был товарищ Сталин православным семинаристом. Талант товарища Сталина состоял в лаконичности его русского языка, поскольку русский язык не был его природным инструментом. Сталин осваивал его по ходу дела и обращался с обоюдоострой штуковиной очень осторожно и осмысленно. Полка книжная у Сталина образовалась недлинная, зато крепкая, дубовая, — в хорошем смысле этого слова. С нее и будем выхватывать.

Иосиф Виссарионович Джугашвили родился в Грузии, когда эта веселая страна на добровольных началах входила в нашу Империю. Жизненный путь его нам известен также наизусть, как жизнь Ленина, Трех Богатырей, Змея Горыныча и Серенького Козлика. Поэтому не будем уточнять, был ли товарищ Сталин полицейским стукачом, да имел ли женщин-революционерок на стороне. Займемся своими делами. Разберем феномен Сталина. Чем этот грузин так мил русскому сердцу? Отчего мы до сих пор носим его портреты по майским и ноябрьским улицам? Почему даже в атаку спокойно сходить не можем, — обязательно орем «За Сталина!»?

Теория все объясняет. Вот правильные поступки Императора Иосифа Виссарионовича Сталина (он же — семинарист Джугашвили, он же — подпольщик Сосо, он же — уголовник Коба). Они умело и беззастенчиво позаимствованы героем из русской Истории:

1. Сталин правильно расчистил вокруг себя пространство. Он целенаправленно и планомерно задвинул и уничтожил ВСЕХ соратников Ленина, то есть, своих революционных подельников. Ему не пришлось делиться властью. Это — точно по Святополку Окаянному.

2. Он поднимал во власть карьеристов и выдвиженцев с самого низу. Он придавал им космическое ускорение. Лейтенанты по-гагарински превращались в майоров и генералов и подсекали разъевшуюся на московских хлебах новую партбуржуазию. Автор этой космической программы — Иван Грозный. Сталин в сердце своем сразу, в день приобретения приговаривал новых центурионов к списанию, как «малоценное имущество» (бухгалтеру понятно, о чем я). Ротационная машина сталинской Империи работала непрерывно и неумолимо. Задерживались в живых и на верхушке мавзолея только те, кто наглядно доказывал свой дебилизм по Вассиану Топоркову. Каждый простой пахарь имел шанс прославиться выведением нового сорта огурца и мог легко оказаться начальником. Но должен был сразу готовить этапный сидор...