Критский бык - [87]

– Ага, теперь или раскопай, кто на самом деле Рыбалова убил, или… – предположила я.

– Или, – не согласился Валентин. – Теперь от покойника никакой пользы, кроме вреда, и деньги действительно застряли. Паша хотел было фирму поддержать, а с такой дырой в муниципальном секторе – не бизнес, а позорище, нет проку связываться с пришитым миллионщиком. И зачем я это тебе толкую?

– Очень даже затем, только поздно спохватился, я уже половину знаю. А знала бы раньше, то… – начала я.

– То и не такого натворила, – нелицеприятно заключил Валька. – Теперь все фиолетово. Криминал пошло проворонили, Паша нас бросил, денег не найдем. Finita.

– А денежки в галерее кто искал? – спросила я ласково.

– Дурак один, за дурость и поимел, – довольно прозрачно признался шеф. – Идейка с искусством его поманила и бросила оземь.

Не сходя со скамьи, мы с Валькой много чего обсудили, наметили планы на плохую жизнь без поддержки и крыши, но самого главного не произошло, мы не помирились, не обрели прежней непринужденности в общении. Потерянное доверие – кошмарная штука, всё на свете можно починить, кроме него. У нас даже лексикон поменялся к худшему, пропал изыск в общении и проявилась плохо скрытая неприязнь.

Вот я и не сказала про великого старца Юрия Платоновича, а сказочку о морском драконе утаила абсолютно. Валька между тем ничего не спрашивал, даже не интересовался, при каких обстоятельствах я раскрыла инкогнито Аркаши Ярнатовского, и чем мы с контролёром занимались на острове. Всего лишь позволил себе кислое предположение, что оба обошлись с казёнными средствами бесцеремонно. Хорошо хоть не сочинили дурацкой байки, куда денежки уплыли, а то ведь совместное творчество с отставником могло стать абсолютной пошлятиной. Напридумывали бы вдвоем нападение мафии, уход по крышам и перемену отелей и автомашин, заодно каждодневные обеды и ужины в дорогих ресторациях.

Не знаю, может быть, мне показалось, что нелестные предположения шефа на пикантную тему смотрелись, вернее, слушались как-то особенно нудно, я даже потеряла нить его издевательских рассуждений. Но про себя отмела колебания и не стала даже намеком касаться критской темы. Не исключая возможности, что Аркаша тоже впадёт в соблазн вольного расследования, я тем не менее решила держать свои дилетантские попытки в секрете. Хватит с «Аргуса» одного болвана. Надо же такое придумать, взломал дурак галерею по моим следам, что ему там померещилось? Неужто товарищ Сталин в золотых сапогах?

– Да ты не слушаешь меня? – спросил Валентин, тем самым выводя меня из состояния глубокого раздумья.

– Нет, слушаю очень внимательно, – солгала я.

– Я тебе не слушать предлагал, а смотреть, – поддел Валька. – Около твоего подъезда уже четверть часа ошивается донельзя подозрительный субъект с чёрной бородой. В руках у него тяжеленная сумка. Не остаток ли краденой взрывчатки тебе несут? Вот он опять выходит из арки.

– Он самый должен быть, – не моргнув глазом опознала я. – Батюшки, уже четверть первого, а ему назначено на двенадцать!

– Который тот самый? – у Вальки явно заклинило, или я его зашибла сильней, чем хотела.

– Ну, ему я звонила и назначила, – начала я, потом глянула на Валентина и поняла, что, увы, ушла прелесть из подначек и розыгрышей. – Дмитрий Астарханов, ученый переводчик из «ВРАН» а, не волнуйся. Пойду узнаю, если это он, то – пока!

– Автоответчик купи, оставляй сообщения! – в виде напутствия произнёс Валька.

Очень это было грустно! Тем не менее я нацепила улыбку и пошла навстречу бородатому субъекту. Подходя к своему подъезду, я по пути убеждалась, что никем, кроме Астарханова, пришелец быть не мог. Или особо изощренная банда выслала киллера под личиной переводчика. В таком случае бандитский центр оказался на небывалой высоте. Вид чернобородого незнакомца отвечал самым строгим требованиям к имиджу учёного мужа в тяжелые для науки времена. Неизвестный у моего порога был худ, как щепка, поэтому при хорошем росте и широкой кости казался истощённым. Спутанная тёмная шевелюра и небрежно подрезанная борода создавали отличный фон для лица, а главное, для огромных карих глаз в рамках круглых очков. Судя по оптическому увеличению линз, владелец указанных примет страдал сильной дальнозоркостью и, если был киллером, то обходился без огнестрельного оружия, действовал голыми руками, кстати, украшенными темной буйной порослью.

– Я – Екатерина Малышева, – я подошла и представилась, улыбаясь без претензий на светскость. – Вы ко мне?

– Да, извините ради Бога, я никак не мог найти, – едва внятно заговорил Астарханов, казалось, он стесняется себя, меня и пустой улицы почти до обморока. – Номера подъезда нигде нету, я хотел было звонить, а вы, наверное… Да, я Астарханов, Дмитрий Максимович, можно Митя, да нет, что я болтаю, какой там Митя!

– Ради Бога, можно по имени, тогда я буду Катей, а сейчас пойдёмте, посмотрим, что я вам наредактировала, – предложила я, открывая гостю дверь и маня его к лифту. – После этого решим вопрос с формами общения, а то знаете, редакторская служба, она трудная, иногда авторы обижаются. Один так Гарпией Дмитриевной назвал меня однажды, Абрикосов его фамилия.